Корпорация Лемнискату 2. И каждый день за веком век - стр. 38
— То, что ты сейчас испытываешь… к Редклифу. И давно испытывала.
Я замерла.
— Как догадалась?
— Ты говоришь и относишься к нему по-особенному, выделяешь. Я тебе когда-то давно уже об этом намекала, но ты меня высмеяла. Просто тебе нужно было найти в себе смелость признаться.
— Вот и призналась, — прошептала я.
— Есть проблемы?
— Мне кажется, что ему нравится другая. И я не знаю, что делать!
Прикрыв глаза, старалась справиться с нахлынувшими эмоциями, но напряжение последних дней, резко изменившаяся жизнь, новость о том, что отца предали, и безответная любовь подкосили меня — из глаз побежали слезы.
— Настя, ну что ты, не расстраивайся. Сейчас придет Дима, мы посидим, подумаем…
Но я уже не могла справиться с собой — копившееся напряжение вырвалось наружу — и я разрыдалась.
Внезапно услышала крик подруги, а вслед за этим раздался мужской голос:
— Что, черт возьми, это такое?!
Открыв глаза, я увидела Ирину, жмущуюся к Диме. Друзья в ужасе осматривали комнату. А прямо передо мной в воздухе висела ложка.
Я резко вскочила, и ложка упала на пол, а вслед за ней полетели другие вещи и приборы.
— Что это? — прохрипела Ирина.
— Кажется, мой дар.
Друзья удивленно взглянули на меня, и я со вздохом призналась:
— Я творец.
В ответ было молчание и непонимание. Наконец Ирина заговорила:
— Значит, так, я заказываю пиццу и выпить… много выпить, а ты рассказываешь нам все начистоту.
Вот так вечером, в теплой дружеской компании, я доверилась двум людям, с которыми на протяжении многих лет делилась всем. Я боялась их реакции, боялась непонимания и отвращения, но они, узнав о том, кто я, предложили это отметить.
После второй бутылки пива мы определили, что мой дар — это управление металлом, а после третьей — пришел Фордайс и все испортил.
Когда я в очередной раз силой мысли отправляла ножи, что мы нашли в комнате, в висящий на стене дартс, от дверей раздался знакомый и родной мужской голос:
— Очень интересно.
Резко развернувшись, я непроизвольно изменила направление полета ножа, и он воткнулся в дверь прямо над головой Фордайса.
— Упс! — прижала я руку к губам.
— Собирайся! Мы уходим, — скомандовал мрачный, как туча, творец.
Вот-вот могла разразиться гроза.
— Это… — пискнула Ирина.
— Да, троюродный брат императора.
— Но почему он опять командует тобой! — хмуро возмутился Дима.
В прошлый раз, в баре, он был практически трезв, в отличие от сегодняшнего вечера.
Фордайс не обращал на него никакого внимания до тех пор, пока друг не загородил князю дорогу. И тогда произошло то, что меня напугало. Глаза Редклифа загорелись синим светом — Диму подняло в воздух и тряхнуло.