Корпорация Лемнискату 1. И начнется отсчет - стр. 37

Джеймс спокойно поклонился мне и поцеловал руку. Разинский поприветствовал так же, но с какой-то издевкой.

Я, проигнорировав его, предложила Джеймсу присесть рядом с собой. Алексей же устроился без приглашения подле меня с другой стороны.

— Как вы себя чувствуете, мадемуазель Орлова? — поинтересовался второй творец.

— Прекрасно, спасибо. Кстати, можете называть меня по имени. Мы же коллеги…

— А мне тоже можно называть вас по имени? — встрял Разинский.

— Конечно, — холодно улыбнулась я.

Но дальше продолжить столь беспардонно начатую беседу нам помешала открывшаяся дверь кабинета. От нашего начальника вылетел директор по финансам, который непонятно как оказался в этой комнате (мимо вроде не проходил), и в гневе понесся по коридору. Похоже, Корнейси пользуется популярностью.

— Заходите, — процедила секретарша, больше обращаясь ко мне.

Мы поднялись и направились в кабинет. По центру стоял большой резной стол из черного дерева, а напротив него — два кресла.

Но начальник пригласил нас присесть на кожаный диван, расположенный около стены с большой картиной. И стоило мне опуститься на него, как мужчины вновь устроились по бокам.

Непривычно, неуютно…

Корнейси сел напротив.

— Мадемуазель Орлова, будете чай? — предложил он.

— Нет, спасибо.

— Брезгуете? — криво усмехнулся глава творцов.

— Нет. Боюсь, ваша секретарша меня отравит.

Все мужчины разом заулыбались.

— На это она не пойдет. К тому же именно с этой девушкой вам не придется много общаться, в Цитадели у меня другая секретарша, — успокоил начальник.

— В Цитадели? — переспросила я.

— Цитадель — главное здание корпорации, где, собственно, все и происходит. Ученики ничего о ней не знают. В сердце нашей организации попадают только люди, поступившие в Лемнискату на постоянную работу.

Пока я обдумывала информацию, Корнейси продолжил:

— Ольга, я подозреваю, что вы не боитесь физического воздействия на себя. Ведь так?

И неожиданно в мою сторону полетел какой-то предмет. Инстинктивно я вскинула руки, пытаясь защититься. Но удара не последовало: что-то тихо упало на пол.

Открыв глаза, я увидела карандаш.

— Очень интересно… А ты снова оказался не прав, Алексей.

Разинский хмуро посмотрел на меня и промолчал.

В следующий момент ко мне метнулась тень, и я, закрываясь, опять рефлекторно вскинула руки. Раздался глухой удар, стон…

Чуть приоткрыв один глаз, я увидела кровь, капающую из носа главы творцов на его рубашку, а сам он сидел на полу и задумчиво смотрел на меня. Точно так же взирали и коллеги.

— Неосознанная реакция силы замечательная… — пробормотал Корнейси, кашлянул и спросил уже в полный голос: — Мадемуазель Орлова, может, теперь, когда вы не перед советом тринадцати, расскажете, почему в свое время даже не попытались настоять, что у вас генная мутация? Почему столько лет молчали? Пусть не с первого и не со второго раза, но вас бы услышали.