Корона за холодное серебро - стр. 49
В свете всего этого скверное настроение Софии, когда она наконец добралась до границы Непорочных островов, было полностью оправданным.
До моря еще оставались мили и мили, но настойчивость непорочных в былые века принесла им и вполне приличный кусок побережья. Поскольку в последние годы внутренние имперские распри оттянули самые боеспособные войска к сердцу Багряной империи, владения непорочных совершенно случайно расширились вглубь материка. Было легко заметить, как далеко они продвинулись: на полпути к предгорьям София обнаружила гигантскую, мать ее, стену. Черная каменная змея извивалась, насколько видел глаз, от одного конца Северо-Западного полуострова до другого. Ловко проделано.
Предположение Софии, что стена не доходит до самого Линкенштерна, разбилось меньше чем через милю, где (вероятно, уже бывший) имперский город оказался по другую сторону неожиданного фортификационного сооружения. Очень ловко проделано. Эту часть стены, должно быть, возвели первой, поскольку никакого строительства дальше к востоку София не заметила. Несколько толстых железных опускных решеток перекрывали туннель под стеной – проход абсурдно узкий по сравнению с древним трактом. Надежная защита, ничего не скажешь, и к тому же отличный способ досадить имперским торговцам, которые когда-то здорово осложнили непорочным жизнь. Покинув заросли дрока и ступив на первую после ухода из Курска настоящую дорогу, София заподозрила, что караванный лагерь по эту сторону ворот, по-видимому, составляет неотъемлемую часть нынешних торговых отношений непорочных с империей.
– Следи за манерами, а то продам тебя, гада, первому же торговцу, кто предложит хорошую цену, – внушала София Мордолизу. – Имперцы уважают собачье мясо, да и непорочные-гурманы вряд ли станут воротить нос от нового деликатеса.
Рассудив, что у нее будет куча времени на изучение караванного лагеря, если ее не пропустят через ворота с первого раза, София направилась прямо к кордегардии. Оказалось, что таковой не существует, зато низко над воротами нависает башня, и, как только София миновала последнего хмурого торговца, устроившегося на козлах своего фургона на обочине, из-за парапета высунулась голова стражницы. На вид ей не было и двадцати пяти, но на лице застыло усталое и высокомерное выражение императрицы, которую все донимают.
– Собеседования на рассвете, – крикнула стражница на багряноимперском. – Заворачивай обратно.
– Приветствую, досточтимый друг, – произнесла София на северо-западном диалекте: долгие месяцы в горах она вспоминала и оттачивала язык непорочных. Практиковаться ей было не с кем, и только Мордолиз знал, сколько сохранилось в ее памяти, а он не говорил. Однако вспомнить вежливое приветствие оказалось достаточно легко, и, чем демон не шутит, вдруг это единственное, что ей понадобится, чтобы просунуть в ворота хотя бы палец ноги.