Корона за холодное серебро - стр. 44

– Это я! – объявил Мрачный, поднимая копье и солнценож в дружеском жесте, вопреки всему надеясь, что происходит недоразумение.

Но нет, как со всей очевидностью доказал солнценож, пущенный в него Бычьей Погибелью, когда главный охотник сократил дистанцию до дюжины ярдов. Мрачный уклонился от ощетинившегося лезвиями снаряда и не раздумывая крутанул копьем, чтобы отразить атаку. Когда оно соприкоснулось с подмышечной впадиной Бычьей Погибели, раздался звук, какой бывает, если проткнуть учебную тыкву, – топор вылетел из поднятой руки пронзенного. Остальные шесть Рогатых Волков подобрались ближе, образовав вокруг Мрачного полукольцо так, чтобы пропасть была у него за спиной – охотничий отряд в низкой стойке, с копьями, топорами и метательными ножами наготове.

Из сбруи на спине Мрачного крикнул дедушка:

– Вы все эти годы хотели, чтобы мальчик ушел, а теперь, когда он это делает, затеваете драку?

Мрачный знал, что дедушка просто хочет помочь, но все равно покраснел. Он и сам за себя постоит.

– Я глубоко сожалею, – начал он, изрядно поднаторевший в извинениях за несуществующие проступки ради сохранения мира. – Но я не ухожу из клана. Мне просто нужно отнести дедушку кое по какому делу, а потом я вернусь. И я никому не желаю зла. Бычья Погибель, я не хотел причинить тебе вред.

Бычья Погибель, распростершийся на черной земле у ног Мрачного, не ответил, принимает извинения или нет. Возможно, потому, что этот брат Однорукого Вихляя, лежавший на боку, был уже мертвее ослиного дерьма; кровавая струйка текла по глинистой почве к облупившимся кожаным сапогам его убийцы. Мрачный выдернул копье, чуть отступил от устроенного им побоища и сделал бы еще шаг, не вспомни о пропасти за спиной. Мост находился сразу слева, и можно добежать до него, если проскочить мимо Быстрого Копья, но двое щенков заняли позиции позади старшей сестры, а Мрачному очень, искренне не хотелось убивать непоименованных детенышей. И даже если ему удастся как-то перейти обратно, что тогда? Он окажется в том единственном месте, где его дяди точно нет, – на родине, где его не желают видеть. Никто из соплеменников не нарушал молчания и не бросался на Мрачного, и он снова попытался объясниться:

– Я не сбегаю, поджав хвост, как дядя Трусливый. Я вернусь, – сказал он.

Но ведь если подумать, то именно так дядя и поступил в первый раз, отчего совет взбеленился: он покинул клан без разрешения, а после вернулся без приглашения. Глядя на злобные лица, Мрачный предположил, что их вполне устроит, если он пойдет по дядиным стопам – по крайней мере, в смысле ухода из Северо-Восточного Луча; они просто хотели гарантировать его невозвращение.