Корона Толимана - стр. 46
Наташа, с трепетом вертя все эти предметы в руках, обратила взор на мужчину, который с каким-то странным добродушным выражением на лице, следил за ее детской радостью, счастливо воскликнула:
– Мольберт такой восхитительный, у нас я таких не видела. А краски, тут более пяти дюжин! Благодарствую, Михаил Владимирович.
– Мой поверенный в Пруссии заказал все это в лучшем художественном салоне Гамбурга. Думаю, теперь вам будет, чем заняться, Наталья Алексеевна. И в вашу головку не будут лезть мысли об этих шумных пустых балах.
Чернышев добродушно улыбнулся Огарёву, который в эту минуту появился в гостиной. Алексей Петрович согласно кивнул другу в ответ и, Наташа это заметив, хитро улыбнулась. Она вспомнила об утреннем послании от корнета Стрешнева, где он назначал ей назавтра тайную прогулку верхом.
– Ничего, когда мне исполниться девятнадцать, я буду посещать без исключения все балы и рауты, на какие меня только пригласят! Батюшка мне это пообещал.
– Поверьте мне, Наталья Алексеевна, это вам быстро надоест, – насмешливо заметил Михаил, предчувствуя радость оттого, что ему как и накануне предстоит провести сегодняшний вечер в компании Огарёва и Наташи.
Глава VIII. Мольберт
В то воскресное утро до завтрака Чернышев катался верхом и, уже возвращаясь в поместье, невольно заметил Наташу, которая в это время находилась на лужайке неподалеку от усадьбы с мольбертом. Девушка была в светлом утреннем платье из легкого шелка и соломенной шляпке с цветами. Ее облик, возвышенный и нежный, словно был продолжением ярких душисто пахнущих трав и цветов, окружающих ее.
Еще пару недель назад, после разговора со Звездной каплей, Михаил решил пока остаться рядом с Огарёвыми, инстинктивно ощущая, что им может понадобиться еще его помощь и не раз. Пару месяцев он дал себе на раздумья, чтобы спокойно решить, что делать дальше – покинуть каплю Толимана и направится на поиски других капель и пропавшего агента, и или все же остаться пока здесь, в лице защитника Наташи и ее отца в этом времени.
Он решительно приблизился к девушке и, остановив жеребца в десятке метров от нее, поздоровался:
– Прекрасное утро, Наталья Алексеевна!
Наташа обернула голову в его сторону и улыбнулась ему. Граф неизменный в своем черном цвете, в костюме для верховой езды на орловском рысаке караковой масти, подъехал ближе, чуть похлопывая по шее своего жеребца Султана.
– Здравствуйте, ваше сиятельство, – поздоровалась она, продолжая писать свою акварель, то и дело кидая беглый взор вперед на зеленую поляну, что простиралась за мольбертом.