Корона Толимана - стр. 38
– Мое решение окончательное, Наталья Алексеевна. И давай закончим на этом, – властно отрезал Огарёв.
Наташа нахмурилась и медленно отложила вилку, невольно смотря на отца, который как ни в чем небывало продолжил свою трапезу. Она не желала сдаваться.
– Если позволите, Наталья Алексеевна, – произнес Михаил, пытаясь хоть как-то утешить расстроенную девушку. – Поверьте мне, столичные балы отличаются от тех, к которым вы привыкли в Москве.
– Но я была всего на двух, и еще на том, что в день моих именин устраивали, – она подняла на него глаза и внимательно посмотрела в его приветливое лицо.
– Тем не менее, поверьте мне, – продолжил увещевательно граф, не спуская с ее прелестного лица поглощающего взора. – Здесь на балах творятся всякие безобразия. Я даже не говорю о распущенности. Нынешние молодые люди весьма неучтивы и ветрены. Я имею в виду мужчин. А в прошлом году случай был, так одну девицу едва не отравили, во время приема у графа Протасова. Я поддерживаю решение вашего отца – вам надобно немного обождать.
– Вы, Михаил Владимирович, согласны с моим отцом, потому что бывали на балах множество раз, они уже вам неинтересны! – воскликнула Наташа, устремив на него горящие непокорные глаза. – А когда вы были молоды, то наверняка ни одного бала не пропускали ведь так, ваше сиятельство?
– Наташа! – возмутился Огарёв. – Как ты говоришь с Михаилом Владимировичем?!
– Вы неправы, Наталья Алексеевна, и много не знаете, – печально сказал Чернышев, смутившись под ее негодующим изумрудным взором и понимая что настроил девушку против себя и это было неприятно ему, но другого выхода теперь чтобы оградить ее от орионцев он не видел. В данное время его особняк являлся для нее и для Звездной капли, которой она владела самым безопасным местом. – Но я и сейчас не стар, и довольно часто посещаю приемы и балы. И уж поверьте мне, вы еще слишком юны и чисты для этого рассадника сплетен и интриг.
– Одного не пойму, отчего вы, ваше сиятельство, так печетесь о моей чистоте и благополучии? Вам то, что за прок? – произнесла с вызовом девушка.
– Наталья! – взорвался Алексей Петрович и швырнул с силой вилку на стол. – Еще слово и…
Наташа замолчала и, бросив по очереди негодующий взор на отца, а затем печальный на Чернышева, замолчала и уткнулась в свою тарелку. Михаил побледнел, отчетливо осознавая, что еще немного и он потеряет в ее глазах друга, которым искренне хотел для нее стать. Пытаясь хоть как-то утешить ее, Михаил примирительно произнес:
– Вы правы, Наталья Алексеевна, это не мое дело, но пожалейте своего отца. Я лишь пытаюсь донести до вас, что он будет сильно переживать за вас и это главное.