Корона когтей - стр. 22

Мы с Ароном встречаемся в зале для аудиенций, который находится между нашими покоями, и направляемся в тронный зал. Гул голосов Скайна – и только Скайна, так как галерка закрыта, – затихает, когда мы входим и направляемся к помосту в конце комнаты. Арон подводит меня к богато украшенному резьбой и позолотой трону, прежде чем сесть рядом со мной; короли и королевы Соланума всегда правили парами, и здесь достаточно места для нас. Ниже расставлены стулья для защитников, а дальше – поменьше и пониже – стулья для членов Собрания. Это, может быть, и совет, но не встреча на равных.

Я киваю четверым присутствующим защитникам. Двадцать восемь членов Собрания во главе с лордом Семпером Корваксом занимают свои места после защитников. Но есть еще два пустующих места и два незнакомца, застывшие рядом. Одного я узнаю: Верон, мой партнер по фехтованию двухдневной давности. Другой очень похож на него – хотя выше, немного стройнее и моложе, думаю, ровесник Арона, – должно быть, его брат. Они уставились на меня, и я вспоминаю, что никогда не называла ему своего имени.

– Ваши Величества, почтенные защитники, лорды и леди Собрания, – лорд Корвакс снова встает. – Позвольте представить вам лорда Верона Гардьен из Гира, и его брата лорда Валентина, оба из дома Фалько Гир. Их Светлости недавно бежали из Селонии.

Селонийские дворяне кланяются Арону и мне, низко опускаясь, вытягивая руки назад в имитации крыльев, – правильный жест при первой встрече с правящим монархом, и неуверенно оглядывают стол, направляясь к пустым стульям. Они едва успевают устроиться на своих местах, как Патрус из Бритиса встает.

– Я надеюсь, лорд Корвакс объяснит нам всем, почему посторонние были приглашены в качестве свидетелей Скайна без предварительного разрешения защитников?

– Они здесь потому, что я пригласил их, милорд из Бритиса. – Арон скрещивает ноги и холодно глядит на Патруса, презрительно приподняв бровь. – Мне кажется, нет смысла обсуждать то, что произошло в Селонии, не выслушав тех, кто там присутствовал, не так ли?

Патрус краснеет, бормочет что-то неразборчивое и затихает.

– Если ни у кого больше нет комментариев, – я обвожу взглядом присутствующих, надеясь, что выгляжу так же уверенно, как Арон, – предлагаю позволить нашим гостям высказаться. Я бы хотела знать, как это произошло. В докладах из Селонии до солнцестояния не было сказано ни о каких слухах о восстании.

Верон встает и кивает Арону.

– Я должен поблагодарить Ваше Величество за эту возможность и еще больше за то, что вы предоставили нам убежище, лекарства и еду. Некоторым из моих людей повезло меньше: они бежали в страны, которые мы считали своими друзьями, но оказались не приняты.