Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи - стр. 77
Я курю, по неистребимой привычке конца ХХ века отмечать очередную победу на ложе любви хорошим табачком.
– Милый, – страстно шепчет Моретта. – Милый…
В голове вспыхивает голос волка-Джигарханяна из замечательного мультика: «Шо, опять?»
– Да, счастье мое…
– Милый, давай больше никогда не разлучаться.
Слегка приобняв ее за плечи, я нежно воркую:
– Жизнь моя, клянусь: как только я вернусь в Россию – сразу же начнем готовиться к свадьбе…
– Нет, ты не понял, – жаркое дыхание обдает шею, – я не хочу быть без тебя. Давай поедем дальше вместе, а?
М-да. Значит:
Нет, это она здорово придумала. Просто замечательно! Как же мне тебе отказать-то, чтобы ты не обиделась? Ну или чтоб не очень обиделась?..
– Дорогая, – предельно честный взгляд в глаза, голос чуть дрожит (то ли от волнения, то ли от страсти). – Жизнь моя, счастье мое! Ничего на свете я не хотел бы так, как никогда больше не расставаться с тобой… Но… – Теперь попробовать отвести глаза или чуть прикрыть их. – Ты же видишь: рядом со мной – небезопасно. Мне даже страшно подумать, что, если бы ты тогда была рядом, эти негодяи могли причинить тебе… они могли тебя…
Голос срывается и дрожит. Моретта смотрит на меня своими светлыми прусскими глазами, на которых уже блестят слезы:
– Ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой? Ты не хочешь, чтобы мы были вместе?
– Хочу, счастье мое, но я боюсь за тебя…
Она разражается рыданиями, которые прерываются примитивными домыслами о том, что я разлюбил ее, что я никогда ее не любил, что… Да в самом деле! Любой мужчина средних лет, не слишком гнусного нрава и не самой крокодильей внешности хоть раз в жизни да слышал эти попреки, на которые так щедра прекрасная половина человечества!
Утешение прекрасной немки слегка затянулось. Но «все проходит, и это пройдет!». И вот мы уже третий день идем по бескрайним просторам Атлантики. Морская болезнь, начавшаяся в первый день путешествия, так и продолжает терзать меня. Тем не менее дела я не бросаю и сейчас я стою на мостике в картинной позе как минимум Христофора Колумба, слушая пространные объяснения Эссена об устройстве корабля. Но мысли мои далеко. Я пытаюсь решить одну загадку или ребус, что ли. Вроде бы и незначительную, но…
В Бресте, на прощальном обеде в мою честь, ко мне подошел, путаясь в ногах и отчаянно краснея, невысокий жилистый человек, оказавшийся членом магистрата. А по совместительству – страстным охотником. С трудом подбирая слова, он наконец родил просьбу посодействовать ему в приобретении замечательной русской винтовки. В качестве подкрепления своей просьбы он преподнес мне великолепную шкуру тигра, которого подстрелил где-то в джунглях Индокитая.