Короли Жути - стр. 20
– Келлу?
– Ага.
– Погоди-ка… Келлу? То есть Келлореку? Нашему посреднику? К которому Валерия…
– Да, к которому она от меня ушла, – сказал Гэб. – Спасибо, что напомнил. А меч я не то чтобы продал… Просто я задолжал кое-кому, вот Келл и предложил выкупить мой долг, а меч взял под заклад. Обещал вернуть, если вдруг понадобится. Так что сейчас я заберу у него Веленкор.
Клэй не виделся с Келлореком лет двадцать и не испытывал особого желания возобновить знакомство. Посредник был человеком хвастливым, тщеславным и язвительным – почти как Гэбриель, только хвастливее, тщеславнее и язвительнее, что было еще заметнее, поскольку у Келла, в отличие от Гэба, не было ни личного обаяния, ни обезоруживающе привлекательной внешности.
В юности Келл водил дружбу с контовскими головорезами, а потом решил податься в посредники, – оказалось, у него хорошо получается. Именно Келлорек познакомил Клэя и Гэбриеля с Матриком, потом уговорил Ганелона присоединиться к банде, а на одной из вылазок они встретили Муга. В сущности, если бы не Келлорек, то не было бы и «Саги».
А вдобавок Келл был редкостным гадом, похлеще мурлога с полной пастью гвоздей.
Клэй, беспокоясь за друга, отчаянно надеялся, что Валерии уже известно о походе Розы в Кастию, иначе Гэбриелю несдобровать, ведь его бывшая жена в гневе была страшнее Жуткой орды.
– А ты виделся с остальными? – спросил Клэй. – С Мугом и с Ганелоном?
Гэбриель помотал головой:
– Нет, я сначала пришел к тебе. Может быть, нам вдвоем будет легче их уговорить, да и вообще, тебе доверяют больше, чем мне. Ты же помнишь, я уже не раз пытался заново собрать «Сагу».
– Угу, все хотел, чтобы мы сражались на арене, – пробурчал Клэй. – Невесть с кем, на глазах десяти тысяч зрителей.
– Двадцати тысяч, – поправил его Гэб.
– А ради чего? Кому все это надо?
– Не знаю, – сказал Гэбриель. – Сейчас все так делают. Требуют развлечений и крови. Жаждут своими глазами увидеть расправу героев с монстрами, а не просто слушать бардовские песни, там же все равно сплошные выдумки.
Клэй ошеломленно покачал головой. Неужели люди не понимают, что сказки и легенды – самое интересное? Барды только и умеют, что умирать и выдумывать лживые байки. Клэй на своей шкуре испытал немало жутких кровавых побоищ, – бывало, только чудом выберется из очередной передряги, а лохи в кабаках уже уши развешивают, слушая россказни бардов про якобы величайшую битву с грозным монстром.
В бардовских песнях отважные путники не стирали ноги в кровавые мозоли, поединки на мечах обходились без гниющих ран, от которых доблестные герои бесславно умирали во сне; a убитый великан с громоподобным грохотом медленно оседал наземь, а не подыхал, как все, с истошными воплями на куче собственного дерьма.