Королевство плоти и огня - стр. 48
У меня упало сердце. После Вознесения Йена я какое-то время не получала от него никаких вестей. Прошло несколько месяцев, он тогда как раз женился.
– И мне известно, как поступают те, кто не может смириться со своими новыми потребностями и причинять вред людям, – тихо добавил он.
– Как? – спросила я, хотя интуиция подсказывала, что ответ будет не из приятных.
– Они предпочитают выйти на солнце, когда оно стоит в зените. Много времени это не занимает, но все равно смерть приходит не слишком быстро. И не безболезненно.
О боги.
Это… это похоже на то, что сделал бы Йен. Но он жив. Он слал письма. Он должен быть жив.
Я сглотнула.
– Ты видел, как их обращают? Все они сознают, что с ними происходит?
Он перевел взгляд на меня.
– Я знаю, к чему ты клонишь, и не думаю, что ответ изменит ситуацию так, как тебе хочется.
– Ты можешь просто ответить на вопрос?
Он сжал губы.
– Вознесшиеся устраивают церемонию. Смертных приводят в балахонах и масках. Поют бессмысленные слова, зажигают свечи. Некоторые, похоже, знают, чего ждать. Большинство выглядят как пьяные. Понятия не имею, вполне ли они сознают, что происходит. – Его грудь поднялась в глубоком вдохе. – Некоторые кажутся одурманенными. Сомневаюсь, что они вообще понимают, бодрствуют ли они.
Я уставилась на него, застряв между облегчением и ужасом. Понятно, почему он не хотел отвечать. Если Йена одурманили до такой степени, что он не сознавал происходящее, если остальные тоже не сознавали, что происходит, – это еще хуже.
Кастил молча смотрел на меня.
– Вознесшимся незачем обращать полукровку. Это испортит кровь, которая им нужна, чтобы создавать новых Вознесшихся или сохранять жизнь атлантианцу. Вот почему они заботились о твоем здоровье и безопасности, вот почему ваша драгоценная королева так нежно ухаживала за тобой.
Все мое тело напряглось, как тетива лука.
– Твоя кровь до сих пор для них ничего не значила и будет значить еще меньше, если ты пройдешь через Вознесение.
Значит, у меня с Йеном, скорее всего, были разные родители: или один, или оба. Потому что его предназначали для Вознесения. Он писал мне письма, и Кастил утверждал, что Йена видят только по ночам. Разве что…
Разве что осведомители Кастила видели кого-то другого, а письма слал вовсе не Йен.
От этой мысли мне стало дурно. Я тяжело сглотнула. Сейчас, когда я далеко от Йена, я даже не могу рассматривать все эти возможности. Вопросы и сомнения раздавят меня.
И я уже чувствую себя раздавленной.
Я уже знала, что для меня замыслили Вознесшиеся, но когда полностью поняла, почему они ждали, в чем причина всех их действий, мне стало тошно до такой степени, словно я в самом деле заболела.