Королевский тюльпан - стр. 10
Я слушала диалог, посвященный незнакомой девице, без особого интереса. Похоже, тут к правам человека относятся без уважения.
- Пусть пришелица посидит с Филь-Филь, подождет капитана, - закончил привратник, - а мы пока посчитаем цветы.
На этот раз отворилась не стена, а невидимый люк во дворе. Меня отвели по винтовой лестнице в подвал, к счастью, в каморку, откуда сверху падал блеклый свет. Никаких иных достоинств помещения я не видела.
- Красавцы, - донесся из угла хриплый голос, - вы принесли вина или нет, пёс вашу печень! Я же заплатила!
- Вот тебе вино, - сказал вор, протягивая даме большую бутыль, - вот и собеседница – пришелица из другого мира. Будь с ней вежлива, думай о своем поведении и разговоре с Ухо.
5. Глава 5
— Лучше бы две бутыли, — выругалась Филь-Филь. — Ладно, катитесь. А ты садись поближе, поговорим.
Пока мои глаза привыкали к темноте, я лишь чувствовала резкие духи сокамерницы, а потом смогла разглядеть даму примерно моего возраста. Жизнь ее не щадила — одних шрамов на лице хватило бы на трех авантюристок. На лбу, на щеке, на подбородке. Как ни странно, эти шрамы женщину не портили, лишь придавали некий диковатый шарм. Особенно пикантно они смотрелись в сочетании с золотистыми локонами по плечам и огромными голубыми глазами сиротки Марыси.
На полу камеры лежало несколько подвядших гвоздик, в дальнем от люка углу обнаружилась дырка, вероятно служившая унитазом. А больше никаких удобств. Даже на подстилку не расщедрились. Я уже молчу о тюремных койках.
— Ох ты, бедняжка, — начала Филь-Филь, разглядывая меня с ленивым интересом. — Понимаю, у нас тут после ваших пирожков несладко. Ничего, теперь к нашей жизни привыкай. Хотя на самом деле бедняжка я, кто же еще!
Она устроилась поудобнее, откупорила бутыль и присосалась к ней сразу да от души. А потом начался монолог печальной пьяной девицы о том, как она ошиблась, когда-то связавшись с Ухом (правда, произнося это имя, она слегка понижала голос). О том, что по ее возрасту и разнообразным талантам давно пора быть свободной мамашей и держать трактир, но Ухо не хотел ее отпускать — каждый раз новые долги находил, и пришлось сбежать.
Кажется, Филь-Филь даже не особенно интересовала моя реакция. Ей важнее было сотрясать воздух, чем получать какие-то слова в ответ.
— Тебе-то хорошо, — ворчала она, между делом отхлебывая из бутыли, — будешь дышать на цветы и веселить капа сказками, как летают на стальных драконах. А меня… Вот невезуха. Да ты пей, кстати. — И щедрым, уже слегка неточным жестом она протянула мне посудину с вином.