Королевский шпион. Победив, заточи нож - стр. 11
«Да из него шпион, как из меня балерина».
Мои предположения не замедлили подтвердиться. Судя по злости и раздражению, почти сразу проявившимся на его лице, он посчитал меня за выскочку, которого надо поставить на место.
– Не твоего ума дело, дурак! Ты понял меня?!
В ответ я резко выпрямился на стуле и, приняв дурашливый вид, стал «есть глазами начальство», как бы тем самым говоря: виноват, ваше благородие, все понял, больше не повторится. Посчитав мое подобострастие за чистую монету и решив, что поставил меня на место, он продолжил наставительным тоном:
– Ты, Клод Ватель, должен знать и помнить одно: так как едешь тайно, то не можешь обращаться к каким-либо официальным лицам.
– К кому мне тогда обращаться, чтобы понять, что делается в городе?
– Как приедешь, тайно встретишься с помощником прево, Антуаном Обрио. Он все расскажет и поможет тебе на первых порах. Покажешь ему свою печатку и скажешь: «Все мы – слуги короля».
Я коротко кивнул, дескать, понятно. Он порылся в поясной сумке, и на стол легло запечатанное письмо.
– Это письмо для Пьера Фурне, по прозвищу Бретонец. Он писец в ратуше. Фурне поможет тебе во всем, а при нужде сведет с нужными людьми. Только о том, кто ты и зачем приехал, ему знать не нужно.
– Ненадежный человек?
– Фурне в свое время вместе со своим подельником Шарлем Жоссеном, повешенным два года тому назад, долгое время занимался подделкой печатей и подписей королевских нотариусов. Если понадобится, напомни ему, что если он еще жив, то только из милости короля.
– Что он собой представляет? – спросил я де Парэ, а когда наткнулся на удивленный взгляд, уточнил: – Какой у него нрав?
– Сам узнаешь, когда с ним встретишься, – с явным неудовольствием ответил мне дворянин, видно сетуя в душе, что ему достался такой тупой помощник, который задает ему глупые и ненужные вопросы.
«Видно когда-то сильно обидели или унизили Антошку, – подумал я, дав ему русское имя-прозвище. – Горячий, порывистый и обидчивый. Вон как из тебя, парнишка, дворянский гонор прет».
– Остановишься на постоялом дворе под названием «Голова сарацина». Хозяин – наш человек. Покажешь ему печатку и передашь деньги, – де Парэ небрежно кинул на стол два кошелька, которые упали на стол с глухим звоном. – Вот этот твой, а второй отдашь ему. Он поможет тебе с лошадьми, посоветует нужного продавца или отправит при нужде письмо. Опять же, будь с ним осторожен, не говори ничего лишнего. А это твоя подорожная.
На стол лег свернутый листок бумаги. Удостоверений личности в эту эпоху не было, но те, кто отправлялся в путешествие, старался обзавестись бумагой, особенно если он был вооружен. Для проверки таких документов поблизости городов стояли патрули жандармов, которые должны были проверять подозрительных лиц, так как одной из основных задач, стоящих перед ними, была поимка вражеских гонцов и шпионов. Эти меры особенно усилились в последний год, после начала военных действий между французским королем и Карлом, герцогом Бургундии. Чтобы сноситься друг с другом, передавать сведения, сообщать свои планы и намерения, враги Людовика XI вели обширную и засекреченную переписку со своими агентами, а люди его величества старались перехватывать их письма, так как это были прямые доказательства измены или гнусных интриг против короля. Может кому-то из гонцов и удавалось откупиться, но это случалось весьма редко, так как король очень хорошо платил за перехваченные письма и депеши. Я пробежал текст глазами. В бумаге, которую мне вручил шевалье, было дано короткое описание моей внешности и место моей работы: курьер Королевской счетной палаты. Документ был подписан и скреплен печатью.