Королевский лес. Роман об Англии - стр. 117
Беда была в том – наверное, это было в крови, – что Люк инстинктивно не доверял власти.
Это могло бы показаться странным для человека, который выбрал жизнь, подчиненную монастырским правилам Бьюли. Однако в действительности все было не так. Для Люка аббатство являлось убежищем посреди огромного поместья, где он с удовольствием трудился и обретал свободу Нью-Фореста. Ему нравились службы в церкви. Он с восхищением слушал пение. Врожденная любознательность побудила его выучить много латинских псалмов и уяснить их смысл, пусть даже он не умел читать. Но он не хотел постоянно ходить на службы, как монахи. Ему хотелось вернуться в поля или помогать пастухам, переходившим с фермы на ферму. Аббатство кормило, одевало его, освободило от ответственности и мирских забот. Чего же еще желать?
И прежде всего, по его мнению, аббатство действовало благодаря своей связи с естественным порядком вещей. Деревья, травы, лесные твари – все жили в своем ритме. Познать это во всей полноте было невозможно, но аббатство и его угодья имели смысл лишь потому, что они сделались частью этого процесса.
Поэтому если чужаки вроде Гроклтона или королевских судей, которые не понимали Нью-Фореста, являлись и навязывали массу глупых правил, если притязали на власть, то единственным выходом было сторониться их. В душе единственными законами, которые он уважал, были законы природы.
«Все прочее поистине не стоит ломаного гроша», – говаривал он. А властям, которые создавали такое изобилие подобных законов, ни в коем случае не следовало доверять. «Сегодня они говорят с тобой честно, а завтра припрут к стене. Единственное, что их заботит по-настоящему, – это власть».
То был простой и совершенно правильный крестьянский взгляд на сильных мира сего.
Поэтому Люк не собирался доверять судье и его суду, особенно в присутствии Гроклтона. Он счел за лучшее никому не показываться на глаза и ждать у моря погоды. Мало ли что может случиться.
У него были друзья. Он прекрасно дотянет до следующей зимы, а пока нашел себе кучу дел. Каждые несколько дней, хотя Мэри не имела об этом понятия, он отправлялся взглянуть на сестру. Ему нравилось наблюдать, как она хлопочет по хозяйству или бегает за детьми, когда они играют вне дома, пусть даже он ни разу с ней не заговорил. Он был подобен ангелу-хранителю, тайно присматривающему за ней. «Я ближе, чем ты думаешь, девочка», – удовлетворенно бормотал он. Он находил это занятие настолько приятным, что начал присматривать и за братом Джоном. Пони уже позволили бегать в поле, но его неизменно стерег кто-нибудь из детей Джона.