Королевская кровь. Связанные судьбы - стр. 23
Дворец в Истаиле тревожно молчал. Нет, всё так же выполняли свою работу слуги, и стража исправно несла службу, повара старались на совесть и даже лучше, и огромный сад был ухожен как никогда.
Но бесконечная ярость Владыки, прорастающая за ночь высокими деревьями, открывающаяся новыми родниками и разворачивающаяся зелеными лугами за границу песка, ощущалась предгрозовым сумраком, тяжелым, густым: выйди на открытую местность – и убьет накопившимся небесным напряжением.
Смелых не находилось. Был, правда, один бесстрашный Чет, общающийся с Нории так, будто ничего не произошло. Впрочем, его пятьсот лет отучали чего-либо бояться. Да и разговоры происходили урывками – они почти не встречались.
– Ты иссякнешь так, прежде чем найдешь ее, – поутру сказал Четери Владыке, выразительно кивая на пробившиеся сквозь стыки мраморных плит пола желтые полевые цветы и жилистые листья подорожника. – Возьми себя в руки, иначе я воздам ей за твою смерть.
Нории молча глянул на друга, и тот упал на колени, сгибаясь от хлестнувшей яростью силы и задыхаясь от нехватки воздуха.
– Ты ее и пальцем не тронешь, – пророкотал тяжело не друг – Владыка, и Чет только склонил голову перед прямым приказом правителя Истаила.
Ему досталось – но своего он добился. Больше Нории не истекал жизнью, и можно было надеяться, что и пустоголовая женщина скоро найдется, успокоит его окончательно.
Все-таки Рудлоги – по натуре предатели. Кровь всегда возьмет свое. И врагу не пожелаешь иметь такую скорпиониху у сердца. А тут – друг, Владыка, надежда их земли и племени.
Второй день шли поиски. Драконы облетали пустыню от берега моря до гор, опускались в поселения, просили задержать беглянку, если она появится, прочесывали Пески. Но как найти маленькую женщину на гигантском пространстве огромной песчаной страны? Если неизвестно, каким маршрутом она двигается, да и жива ли еще?
Нории очнулся от начарованного сна только под утро, на следующий день после побега красной принцессы. Очнулся на холодном песке, под пронизывающим морским ветром, склоняющим листья пальм к земле, когда рассвет только-только занимался серым и море тяжело несло высокие волны, с ожесточением выбрасывая их на пляж. Наступал прилив, и соленая вода поглощала песок, подбираясь к хлипкой пальмовой роще и унося в пене прибоя оставленные полотенца, фляги, таская туда-сюда тяжелую сумку, собранную слугами для отдыха господина и его шеен-шари.
Море сыпало брызгами, с шорохом опадающими далеко за пределами кромки воды; от брызг дракон и проснулся. Открыл глаза, убедился: то, что он помнит, ему не приснилось, – прикрыл веки, останавливая расходящуюся от него силу, прорывающуюся сквозь песок странными растениями с колючками и нежно-розовыми бутонами, источающими сладкий аромат, и послал Зов.