Королевская кровь. Горький пепел - стр. 33

– Нечего стыдиться, – строго сказала леди Шарлотта. – Я, когда была беременна Люком, рыдала дни напролет. Женщинам иногда необходимо хорошо поплакать. Легче же?

Я прислушалась к себе.

– Легче.

– А сейчас станет еще лучше. Я поднялась сказать, что к нам пришел второй хирург, Марина. Он ждет тебя в гостиной.

Я подскочила, забыв о всех горестях, заметалась по спальне – то к зеркалу, посмотреть объем катастрофы с лицом, то к гардеробу, – но не успела достать платье, как меня настиг испугавшийся слез токсикоз, и пришлось мчаться в ванну.

Возможно, и не плохо, что Люка сейчас нет рядом. Боюсь, в таком состоянии я бы сделала его жизнь по-настоящему невыносимой.

Пески

Герцог Дармоншир уже забыл, когда спал в последний раз. Полеты в Пески, занятия с Нории, возвращения в герцогство, вылазки за оружием, совещания, разведка, снова в Пески… Хорошо, что, когда он был в змеиной ипостаси, человеческая отдыхала.

Но сегодня уставший мозг все-таки начал выдавать галлюцинации: пролетая ночью вдоль инляндского берега с зажатой в зубах артиллерийской установкой, Люк увидел сначала белесое свечение в скалах, напоминающее то ли призрачный цветок розы, то ли раскрытую в небеса змеиную пасть. Он теперь летал над морем, чтобы избежать встречи с захватчиками, и сейчас даже сменил направление, хотя машина в пасти тянула его вниз, покружил вокруг, настороженно вглядываясь в скалистое побережье, но ничего не разглядел и полетел дальше.

Затем стало казаться, что его окружают странные серебристо-черные змеептицы, взявшиеся играть с ним в догонялки. Видения, когда он отмахивался лапой, рассеивались темным дымом, но кожу при касаниях простреливало холодом, и от этого было жутко. Но тут из-за туч вышел месяц, и оказалось, что вокруг никого нет. Море под брюхом играло в голубоватом лунном свете, шурша галькой, и от равномерного движения волн глаза начинали слипаться и отчаянно хотелось зевнуть.

Люк доставил орудие к форту и снова поднялся в воздух, не оборачиваясь, хотя от голода уже мог и камень сгрызть. Но ничего, поохотится по пути. Нужно было лететь в Пески. Нории давал ему очень много, а времени с приближением врагов почти не оставалось.

Внизу, в утренних сумерках, показалась громада замка Вейн – он был темен, только редкие окошки светились на нижних этажах. Люк, помотав башкой, чтобы снять оцепенение, спустился ниже, завис перед окнами спальни Марины – они были открыты, но завешены голубыми шторами, расшитыми золотом, и змей, досадливо фыркнув, оставил мысль обернуться и заглянуть к супруге, и понесся дальше, набирая высоту. Промелькнули огни столицы герцогства – Виндерса, расположенного в восьмидесяти километрах от замка, – через несколько минут остались позади и земли приморского монастыря Триединого, находящегося в Рудлоге, а впереди, очень далеко, уже поднимались заснеженные пики Милокардер, сияющие золотом в рассветном солнце.