Королевна - стр. 32
Ая задумалась о том, что она и сама мало что знает о своей родне из прошлого, почему-то никто не упоминал о них. И это действительно странно, ведь все знатные семьи обычно кичатся родством с той или иной ветвью известных людей, вывешивая гобелены и портреты в своих замках и торжественно произнося девиз рода на любом значимом празднике. Это присутствовало и у Аи, но в меньшей степени, чем у других. Только ни гобелен, ни портрет все равно не отразят истинную сущность человека.
– Сейчас не у кого спросить, – закончил юноша, – моему отцу уже за семьдесят, и даже он мало что рассказывал о поколениях нашей семьи.
Они сидели на скамье, иногда касаясь друг друга кончиками пальцев, словно бы случайно, вели неспешную беседу, но в сердце Ромэна бушевало волнение, трепет, желание взять её нежные маленькие ручки в свои и больше не отпускать ни на миг. Над поляной нависла туча, прикрыв солнце, отчего сразу стало холоднее, по-осеннему зябко, а на девушке надето лишь тонкое приталенное платье цвета позднего заката. Ромэн захотел обнять её, чтобы согреть, но сдержал себя, лишь придвинулся чуть ближе.
– А это неправильно, – ответила Ая. – Я сейчас тоже жалею, что так мало знаю настоящей истории о своем роде. Мне подкинула мысль одна «ведьма». О том, что простые с виду люди только кажутся простыми, мы ничего не узнаем о них, если они сами того не захотят.
– О чем ты?
Ая рассказала ему о внезапной встрече с Ирессой три года назад. Парень был озадачен. Он не слышал о «сквибах», да и вообще очень слабо разбирался во всем многообразии магического мира и его правилах. Он не мог сдержать вопроса, который мучил его с первых дней, когда ее увидел:
– Ая… почему ты здесь?
Королевна молчала. Довериться ему, что впустить в свое сердце надежду. Для начала. Но она решилась.
Девушка пригласила Ромэна в дом, где угостила чистой родниковой водой. Когда сумерки охватили крепкими объятиями её маленький мирок, она начала свой рассказ. Едва юноша поднимал на Королевну взор или прикасался к тонкой руке, щёки предательски заливались румянцем от смущения и желания. Раньше он не испытывал подобных чувств ни к одной девушке. Но каждое слово истории впечатывалось в сердце юноши и причиняло боль, словно это всё происходило перед его глазами.
– Я убью колдуна, – мрачно сказал Ромэн.
Вскоре сокол вновь забрал его.
Спустя пару ночей, леди Плэмери отправилась к ведуну, на сей раз одна. Старик-муж захворал, и Милора была приставлена ему на подмогу. Постучавшись в дверь лачуги, женщина судорожно глотнула ночной воздух.