Королева зимнего бала - стр. 8
Так что в начале зимы Вера в этот клуб и отправилась.
Но каждый метр дороги, что приближала её к заветной цели, добавлял сомнений. А вдруг её не возьмут? Вдруг там ей достанется только какая-нибудь эпизодическая роль – сорок восьмой пехотинец в четырнадцатой колонне третьего отряда запасных гоблинов? Ну что в такой роли будет интересного? Никакой инициативы: или беги, куда скажут, или лежи, изображая убитого. А Вере хотелось роль значительную: чтобы было, где развернуться.
«Ха! – гоблин-пехотинец!» – стукнула в голову девочке новая мысль. Сейчас как посмотрят на неё руководители, оценят, и скажут: куда ж ты, такая битка, в войну играть пришла? В лучшем случае определят её в кухонные работники.
А в худшем… В худшем засмеют-запозорят! Как всегда смеются над неадекватными людьми. Девушка-воин… Посмотри на себя, колобок? Какой ты воин? Цирк!..
Так что почти у самых дверей клуба Вера решительно развернулась и побежала прочь. Прочь от позора. По дороге она увидела кучку одноклассников и ребят из других классов и школ, которые, стуча зубами, оживленно о чем-то болтали, пихали друг друга в снег, прыгали, играя в «ножки», смеялись. Они были вместе. А Вера одна, одна…
Она примчалась домой, и, как ни сдерживалась, все-таки разрыдалась. И плакала так долго, пока совсем не выдохлась и не задремала, положив голову на письменный стол.
В начале вечера пришла мама – Вера услышала её и проснулась. Зажигая везде по квартире свет, она вышла из своей комнаты.
– Привет, мам…
Весело ответив Вере, мама принялась переодеваться.
– Мы с папой идем в гости к Дидиковым! – сообщила она. – Он с работы прямо туда приедет. Мы и тебя хотели взять, но там будут одни взрослые.
– Не, я бы и не пошла. – махнула рукой Вера.
– Плохо. – покачала головой мама.
Вера сделала равнодушное лицо. Ей так не хотелось расстраивать своих дорогих родителей, а потому и для них у неё была припасена замечательная маска: спокойной равнодушной девочки, которой ничем не угодишь. О своих бедах Вера никогда маме с папой не рассказывала – ведь раньше у неё вообще никаких бед и проблем не было. А потом, когда они появились, ей было очень стыдно признаться, что её кто-то обзывает. Вера боялась, что, услышав о «колобке» и «толстой», её родители – люди с активной жизненной позицией, тут же пойдут в школу разбираться, и этим окончательно сровняют её с плинтусом. А потом, когда она сама научилась бороться за себя, делиться проблемами вообще необходимости не стало.
Мама и папа очень много работали, а когда встречались дома, то тут же бросались друг другу в объятия. Так они и ходили по квартире весь вечер – совсем как Шерочка с Машерочкой. Или укатывали куда-нибудь: в театр, в ресторан или в гости, как сейчас.