Королева зимнего бала - стр. 5
А выражались они так: Пряжкин тянул к ней свои руки, пытаясь ухватить за что-нибудь болеё ощутимое, чем тяжелые косы. Косы пришлось обстричь. А по рукам лупить, причем очень больно – чтобы отбить у Пряжкина охоту к Вере их протягивать.
До этого Пряжкин не получал столь решительного отпора. Отбить охоту, конечно, не удалось, однако теперь ближе чем на метр, ну, или хотя бы на расстояние вытянутой руки точно Пряжкин к Вере не приближался. Любовался издалека. Но при этом восхищенно смотрел на Верины круглые щечки с ямочками и восклицал (то есть дразнился): «У-у, толстая!» У Коли Пряжкина и у самого мордень была размером с хорошеё блюдо. Так что, ему, наверное, казалось, что подобное притягивает подобное.
Но это его «У-у, толстая!» охотно подхватили сначала мальчишки, которым главное всегда – зацепиться за какую-нибудь обидную тему, на которую можно дразниться. Наиболеё болезненную для объекта насмешек. Иначе неинтересно.
А за ними и девчонки. Которые по первости лишь хихикали, слыша, как мальчишки поддразнивают Веру, и затем присоединились тоже – особенно получившие отставку и потому расстроенные Прожумайло с Марысаевой.
Вера в пятом классе обижалась на это, бесилась, мальчишкам от неё здорово доставалось – била она их безжалостно. Особенно плохо приходилось гнусному Пряжкину – который, к сожалению, был очень рад, что ему в такой форме оказывают внимание… Однако его дело принесло свои плоды – девочка окончательно поверила в то, что она толстая. Занятия на родительском велотренажере, плаванье и другие ухищрения результатов не давали – тростинкой она не становилась. А потому жизнь Веры постепенно переместилась в жизнь мечтаний и вымышленных приключений, книг, компьютерных игр, фильмов. Там Вере было хорошо, ведь она видела себя другой: взрослой, высокой, стройной, очень красивой, сильной душой и телом, благородной и доброй. А уж была ли она благородной и доброй на самом деле – Вера и сама не знала. Не предоставлялось возможности это как-нибудь продемонстрировать.
Но в реальном мире нужно было как-то защищаться. Образ! Нужен был образ, имидж, в который бы все поверили. И не смели бы обижать её…
Жизнь сама помогла Вере его создать.
Это было уже в шестом классе. У Пряжкина бегал в подпевалах некто Игорек Денисов. Что-то вроде шакала возле наглого тигра. Прыгал-прыгал как-то Денисов вокруг Веры, обзывал её, обзывал, всякий раз со смехом отскакивая в сторону и уворачиваясь от оплеухи, которую Вера уже готова была ему отвесить. Пряжкин, которому всегда доставляло удовольствие видеть, как отбивается Вера от припечатанного к ней прозвища, наблюдал все это издалека. И Денисов чувствовал поддержку покровителя, а потому был задорен и активен.