Королева ромкома - стр. 2

Мы с Дэни скисли.

– Это отстой, – сказала я.

«Индиго» был старым захудалым баром с тусклым освещением, скрипучими деревянными полами и маленькой сценой, перед которой стояли столы и стулья. Потрепанная вывеска едва читалась, но завсегдатаи прекрасно обходились и без нее: дорогу сюда они нашли бы даже во сне. Помещение насквозь пропиталось кислой вонью пива. Короче, та еще дыра – потому что все свое внимание Оскар направлял не на здание, а на людей. Однако местечко было с прошлым – в смысле относилось к исторической застройке. Одна хорошая потасовка, и оно развалится ко всем чертям.

– И когда ты планируешь сдирать гипсокартон? – поинтересовалась я.

Оскар пожал плечами:

– Когда смогу себе это позволить, так что, пожалуй, году в 2050-м.

Хлопки и одобрительные возгласы сигнализировали, что на сцену поднялся очередной комик. Тревор был в бейсболке козырьком назад и с зеркальными солнцезащитными очками в белой оправе, нацепленными на затылок.

Я мотнула подбородком в его сторону и сказала:

– Он снова это проделал.

– Джем, – с нажимом произнес Оскар, наполняя очередной бокал.

Я вскинула руки.

– Он нарочно задерживается, чтобы выступать последним, и всем говорит, что он ведущий комик.

С четверга по субботу комики выступали в произвольном порядке, а в остальные дни недели был хэдлайнер и несколько стендаперов на разогреве.

Оскар поставил бокал и смерил меня взглядом.

– И пока мы его ждем, ты выступаешь на десять минут дольше. Все в выигрыше.

Я прикусила язык. Он говорил дело.

– Ты прав. А я свинья неблагодарная. Извини.

Оскар подмигнул мне.

– Все в порядке. Однажды у тебя появится собственное шоу на Netflix, и я рассчитываю на контрамарки. Не забывай о нас, когда прославишься.

– Никогда, – улыбнулась я.

Я была обязана ему всем.

Посетитель поднял руку, и Оскар устремился к нему, а мы с Дэни принялись смотреть выступление Тревора.

– Вчера вечером разговорился в баре с одной цыпочкой, – начал он со сцены.

Дэни поморщилась.

– Нет. Нет, Тревор, – пробормотала я себе под нос, качая головой, а Дэни рассмеялась.

– Она сказала, что придерживается веганской диеты.

– «А я такой: „Че это?“» – шепнула я Дэни.

– А я такой: «Че это?» – обратился к публике Тревор. – А она, типа, «я мяса в рот не беру», – продолжил он вслед за суфлирующей Дэни. – Но вот чего я понять не могу: потом мы пошли ко мне…

– Нет, Тревор, только не это, – пробормотала я, а Дэни прикрыла лицо ладонью.

– …и она всю ночь не выпускала изо рта мое мясо!

Компания братков загоготала и захлопала. Дэни простонала, а я изобразила рвотный позыв.

– Вы отличная публика, спасибо! – сказал Тревор и, сделав ручкой, покинул сцену.