Королева порока - стр. 44

31. Глава 31

Своим возвращением он натянул поводья до упора, на его беговой лошадке. Пока может меня использовать – не остановится. И я просто обязана быть сильной, набраться терпения и готовиться к ответному удару. Мои психи и истерики, ни к чему ни приведут. Нужна вся выдержка и смекалка чтобы переиграть адское отродье.

Не просто взять себя в руки, когда внутри все кипит, когда душу раздирают противоречивые эмоции, а сердце, плавая в крови, до сих пор начинает отбивать шальные удары при его появлении. А его запах, непостижимым образом пробирается в самый центр женского естества.

Сделав над собой усилие, натянув на лицо маску с улыбкой, на негнущихся ногах возвращаюсь к гостям. Нахожу боксера и цепляюсь за его руку, впиваясь ногтями в рубашку. Сейчас он служит опорой, не давая упасть.

Сол обнимает за талию, говорит довольно громко:

- Королевна, где ты пропадала, я уже начал волноваться! – я только улыбаюсь, сейчас это все на что способна. Тогда еще мастерство притворства не приросло к коже, а душа еще сжималась от очередных ударов. Понадобиться время, чтобы вытравить из себя все эмоции под чистую.

Началась церемония. Молодая в подвенечном платье, усыпанным блестящими камнями с огромным шлейфом шла по дороге усеянной белыми лепестками, и только у меня в глазах цветы были залиты алыми каплями крови. Стас изображал вселенский восторг, с обожанием гладя на плотненькую, маленькую блондинку.

У будущей жены было вполне миловидное лицо, круглое, широкий носик, чуть раскосые серые глаза и маленький аккуратные губки в форме бантика. В целом ничего примечательного, увидишь в толпе – не узнаешь. В данном случае внешность тут не играла роли, главный ее козырь – отец. Высокий широкоплечий мужчина, лет сорока пяти, отличная осанка, открытый волевой взгляд, прямой нос, и жесткая линия губ. Рядом с ним стояла блондинка килограмм сто двадцать, в голубом блестящем платье, и смахивала салфеточкой несуществующие слезинки с глаз – будущая теща Стасика.

Все было до тошноты мило и пафосно. И как мне было горько признавать, в той другой жизни, пределом моей мечты был этот мужчина, сейчас клятвенно обещающий любить, быть верным, и всегда поддерживать супругу в горе и в радости. Он говорил проникновенно с запалом. О подобной речи я грезила днями и ночами.

В памяти проплыл кинофильм наших отношений. Как Стас носил меня на руках, как робко целовал руку, и заглядывал в глаза. Как же омерзительно осознавать – именно с ним был самый безоблачный и счастливый период моей жизни. Им я дышала, им я жила, и даже сейчас вынуждена служить ему, только уже совсем в иной роли.