Королева ходит первой - стр. 19
На палубу вышла уже другим человеком, готовая с каменным лицом встретить любые трудности. Но оглядевшись, с меня слетела вся шелуха, обнажив дремавшие глубоко внутри суеверные страхи.
Будто бы мир перевернулся, и светлый день сменился мрачнейшей ночью.
На корабле не было ни души, а вокруг царила беспросветная мгла. Солнце сменилось кровавой луной, которая отражалась в чернильном зеркале стоячей воды. Ни дуновения ветерка, ни единого движения воздуха.
Тьма вокруг начала закручиваться в тугие спирали, которые потянулись ко мне, будто щупальца, и каждое из них несло с собой частицу эмоций. Гнев, боль, страх, ревность, ненависть. Они прошивали меня насквозь и отступали, пропитанные тайным знанием. Уносили с собой то, что я прятала порой даже от самой себя, то, что никогда не должно было стать достоянием общества.
Наверное, я кричала. Только звуки тонули, едва сойдя с губ и оседали во тьме, которая с удовольствием их поглощала. Ей было вкусно и сладко, а мне несло лишь горечь опустошения.
Осознание этого отрезвило и, вытащив из-за пояса верный клинок, я начала размахивать им. Пусть хаотично, не видя цели, но он светился сейчас в густом сумраке и был своеобразной опорой.
Словно сквозь вату, донеслось до меня: «Иса», и размахивать оружием я тут же прекратила. Не могли же исчезнуть все с борта просто так, в никуда, а, значит, это иллюзия.
– Пит? – крикнула что есть силы, но слова точно также увязали во тьме, даже не думая лететь к адресату.
Тогда я начала двигаться, выставив вперед пустую руку, во второй всё также сжимая свою единственную защиту. Шаги делала мелкие, опасаясь свалиться в непонятное нечто за бортом. Оно же может поглотить, как болото, потом и не выберешься. Непонимание происходящего било ознобом, так что первое соприкосновение с человеческим телом, я восприняла, как подарок Богов, облегченно выдохнув. А когда начала ощупывать, уже знала, что это Пит, ведь звал меня именно он.
Я быстро оказалась в родных объятьях, тесно прижимаясь в ответ. Это было странно – чувствовать движущиеся губы на своей ушной раковине и не слышать ни единого слова. Я понимала, что Пит сейчас пытается мне что-то сказать, но как объяснить, что тут лишь вакуум, не знала. Поэтому просто зажала ему рот, за что и была укушена. Причем больно! Вот же тролль тупоголовый, думает, я просто его слушать не хочу.
Так и стояли рядом, дожидаясь, когда начнет рассеиваться тьма. Должны же ведьмы свой допрос закончить. Своеобразная встреча, конечно, но каждый обороняется, как может. Мы вот скалистый хребет выстроили и дровернаров регулярно кровью потчуем, а ведьмы тьму напускают, которая лучше всякого зелья истины все потаённые мысли на поверхность вытащит.