Королева демонов - стр. 75
Аура Шанвах, только что сиявшая чистым золотом, превратилась в водоворот красок – гнева, негодования, униженности. Это увидели все, но она сохранила выдержку и быстро потупилась.
– Говори, – приказал Джардир. – Я вижу в твоем сердце занозу-вопрос, и мы не можем допустить, чтобы рана загноилась.
– Разве мало позора моему отцу? – спросила Шанвах. – Он заперт в безвольном теле! Неужели мы позволим Алагай Ка насиловать его дальше? Честь отца не имела границ. Молю тебя – если нельзя его исцелить, дай мне помочь ему уйти одиноким путем.
– Не каждому воину, племянница, выпадает удача принять быструю смерть на когтях алагай, – ответил Джардир. – Многие герои – мужи великие, наставник Керан к примеру, учивший твоего отца, жили с увечьями, которые, как им казалось, навсегда исключали алагай’шарак. За верное служение Эвераму мы обязаны почитать этих мужей не меньше, чем тех, кто идет одиноким путем.
Шанвах шевельнулась.
– Ты сам говоришь, Избавитель, что изувеченные в битве отстранены от алагай’шарак. А моего искалеченного отца ты посылаешь обратно в бой.
– Такое случалось и раньше, – сказал Джардир. – Бессчетное множество калек вызывались послужить в Лабиринте приманкой; они погибали во славе, когда направляли демонов к роковому концу.
– Твои слова, Избавитель, конечно, справедливы, – уперлась Шанвах, – но у моего отца нет воли, чтобы стать добровольцем. Я не верю, что он желал бы подобного… осквернения.
Ренна увидела, как в ауре Джардира растет раздражение. Он не привык, чтобы подданные учиняли ему допрос – тем более та, кому едва исполнилось восемнадцать. Но он сделал вдох, и аура вновь очистилась. Арлен учил Ренну этому приему, но у нее ни разу не вышло.
– Ты делаешь честь своей семье, Шанвах вах Шанджат, – молвил Джардир. – Но твоего отца я знал лучше, чем ты. Мы дрались в очередях за пищей, будучи най’шарумами, и вместе проливали кровь в Лабиринте. Его верность и честь таковы, что я отдал ему в первые жены родную сестру, твою достопочтенную мать.
Он взмахнул копьем Каджи, с которым не расставался, и оно тяжело прошлось по ауре Шанвах.
– Стоя здесь, и Эверам – мой свидетель, я говорю тебе, что, если бы попросил Шанджата асу Кавель ам’Дамадж ам’Каджи стать гласом зла ради победы в Шарак Ка, он бы не отказал.
Шанвах опять прижалась к полу лицом, уже открыто рыдая.
– Конечно, шар’дама ка прав. Честь отца была безгранична, а я позорю его сомнениями. Я больше не стану приставать с вопросами, Избавитель, и если тебе понадобится моя жертва, то знай, что мой дух всегда готов послужить тебе на Шарак Ка.