Королева бензоколонки - стр. 7
Ну, или это будет комфортабельная однушка прямо в центре города – правда, всего на месяц.
Утром выскальзываю из квартиры до того, как мама успевает проснуться, и радуюсь тому, что пропустила её лекцию, которую она наверняка придумала за вечер; по пути в универ покупаю хот-дог и стаканчик горячего кофе со сливками и закидываю всё это в себя на ходу – как обычно, ничего не успеваю.
– Опять гасишься фаст-фудом? – ворчит догнавшая меня Элька – борец за права братьев наших меньших, сторонник правильного питания и закоренелый веган. – Ты в курсе, что всем этим ты угробишь свой желудок?
– Дай-ка подумать: конечно, в курсе, – хмыкаю в ответ. – Ты же не забываешь напоминать мне об этом каждый Божий день, но знаешь, что – мне наплевать.
Эта наша перепалка – своеобразный каждодневный ритуал.
В универе у меня есть куча хороших знакомых, но друзей всего двое: Эля Шестопалова и Дорофей – или попросту Дорик – Костинский; мы были, что называется «не разлей вода», хотя совершенно не похожи друг на друга ни характером, ни темпераментом, ни взглядами на жизнь. У Эли, несмотря на её «правильность», начисто отсутствовало чувство стиля – она запросто могла заявиться в универ в пачке и куртке из кожзама – защитница природы же; могла запросто заткнуть за пояс любого мажористого умника, коих в нашем универе было пруд-пруди, при этом особо не стараясь; правда, с ней лучше не спорить – темперамент холерика тут же давал о себе знать.
Дорик – обычный ботан-заучка, которых в универе тоже немало; он полностью подтверждал амплуа ботаника очками с толстыми линзами – у парня почти минус восемь – кучей учебников, с которыми он носился каждую перемену и внешний вид парня из прошлого века – ну или будто «донашивал вещи молодости его дедушки», как сказала однажды Эля. Он постоянно оставался в стороне, если у нас с Элькой случались словесные баталии, и иногда невпопад ронял фразы из курсов физики, истории или географии. А вот на критику не реагировал никак – флегматик внутри него вообще не отличал критику от обычного разговора, и вывести парня из себя было очень сложно. Ну и в целом Дорофей – очень симпатичный парень, и, если снять эти жуткие очки и утратившие свою «свежесть» вещи, девчонки по нему с ума сходили бы.
Что касается меня, тут всё проще: вечно неунывающая батарейка энерджайзер, если не попадаться мне под ноги; ничто не способно сбить мой оптимистичный настрой – разве что скандалы с мамой после тяжёлого рабочего дня или шпильки в адрес моего внешнего вида. За все четыре года учёбы я наслушалась о том, что выгляжу как пацанка в бесконечных джинсах, футболках и кедах, из которых состоял мой гардероб, и хвостом, который был моей единственной причёской – иногда я могла распустить волосы, но это случалось редко. По темпераменту я тот ещё сангвиник, и всех моих недоброжелателей это безмерно бесило, а их у меня было немало; не потому, что я склочная или отвратительный человек – а потому, что не боюсь говорить людям правду в лицо. Но если девушка, считающая себя первой фотомоделью из журнала «Playboy», на самом деле выглядит как ведьма с тонной штукатурки на лице – да ещё и ведёт себя при этом так, будто делает всем одолжение – кто, как не я, раскроет ей глаза на действительность, верно?