Королева бензоколонки - стр. 3
Юлька как-то резко передумывает спорить, но для виду всё равно ворчит, что «без неё уже вообще ничего сделать не могут» – ага, конечно... – и всё-таки топает в сторону кассы; а я тем временем несусь конём к выходу, поправляя при этом съехавшие лямки джинсового комбинезона. Колонка Лины всегда третья, а моя – всегда вторая, и если мы одновременно попадаем на них, то обычно делаем ставки, кто наберёт больше клиентов. Малик каждый раз недоумевает, как можно делать ставку против моего везения, но Лина упрямится – и каждый раз проигрывает. Однажды мы поменялись местами, потому что, по её мнению, всё дело было в «счастливой» колонке, а не в моей личной удаче – и Лине снова не повезло.
Но её упорство меня восхищает.
В конце концов, вода каждый день тоже безуспешно пытается сдвинуть камень, но через годы стачивает его до основания.
К колонке подбегаю очень вовремя – напротив неё как раз тормозит новенький «BMW»; красавец-кабриолет весело поблёскивает на солнце серебристо-серым покрытием и литыми дисками. Но вовсе не он заставляет женскую «три четверти» работников, стоящих на колонках, возбуждённо перешёптываться и прихорашиваться: смахнув с носа солнечные очки, стоимость которых наверняка укладывалась в мою месячную зарплату, и нажав кнопку открытия люка бензобака, из салона плавно выходит брюнет в тёмно-серых брюках, голубой рубашке с закатанными до локтей рукавами и начищенных до блеска чёрных туфлях. На запястье левой руки красуются золотые часы – наверняка «Rolex» – а в правой зажат бумажник из натуральной кожи.
Я уже полгода облизываюсь на сумку Майкла Корса, так что могу отличить натуральную кожу от кожзама.
Ну и плюс вряд ли бизнесмен вышел бы в люди с авоськой при таких-то деньжищах.
Запустив пятерню в копну густых волос, брюнет чуть взъерошил их, поддерживая свой идеальный беспорядок, и бросил на меня скучающий взгляд.
– Девяносто пятый бензин, – роняет чуть хрипловатым баритоном, и я отчего-то краснею, как школьница на экзамене.
– Третья колонка, – пищу не своим голосом от слова совсем.
И пока этот самоуверенный самец – по-другому никак не назвать – идёт платить за бензин, доводя моих коллег до полуобморочного состояния, я мысленно даю себе затрещину: чего, спрашивается, краснеть вздумала перед этим напыщенным индюком?! Привычными движениями провожу уже вызубренные наизусть манипуляции: крышку долой, пистолет в бак – всё за считанные секунды. Скрещиваю руки на груди, всё ещё злясь на саму себя, и кошусь в сторону входа на заправку, чтобы не пропустить появления брюнета – не хочу снова с ним сталкиваться. Слышу характерный гул – топливо пошло в бак – и мысленно молюсь о том, чтобы автомобиль успел заправиться до того, как этот гусь вернётся. Вспоминаю, кого поставила на кассу, и усмехаюсь: Селезнёва, небось, свою грудь на прилавок вывалит, лишь бы его подольше задержать и заполучить номер телефона.