Король холопов - стр. 82
– Он знает, что он делает, – говорили одни, – он добровольно не ослабит своей власти, он скорее ее отнимет у других, увеличив этим свою собственную. Понемногу он лишит рыцарей их свободы, и у нас будет, как на Руси, где имеют право голоса одни лишь князья, а дворяне лишены его. Тот же порядок он захотел ввести и у себя.
Духовенство, знавшее более подробно об этих новых законах, находило их варварскими и неприменимыми, указывая на то, что можно ввести другие законы чужеземные или римские, более подходящие для страны.
В их словах проглядывало недоброжелательство и недоверие, которое они питали к ксендзу Сухвильку. Однако архиепископ стоял на стороне короля, а он был высшим пастырем.
Но не обошлось и без нареканий на него, о которых шепотом передавали друг другу. Ксендз Сухвильк был его племянником; знали о том, что архиепископ очень снисходителен к королю и однажды в трудную минуту выдал ему из гнезнинской сокровищницы на несколько тысяч гривен крестов, чаш и драгоценных камней, за что впоследствии ему назначен был доход из копей в Величье; поговаривали о том, что архиепископ для удобства обменивался с Казимиром церковными землями.
Малополяне и великополяне, куявцы, а также и мазуры опасались потерять свои владения.
Наконец, всем известное пристрастие короля к хлопам, и его желание им покровительствовать внушало опасение, что он увеличит их права в ущерб дворянам.
Поэтому умы волновались; однако власть короля, хотя права его и границы их ничем не были определены, признавалась всеми и ее почитали. Король мог, как высший судья, приговорить к смертной казни всякого дерзко выступившего против него, и никто не осмеливался и не мог этого сделать, а лишь потихоньку роптали…
Окружающие короля, наученные Сухвильком, повторяли то, что многократно от него слышали: что новые законы обеспечат справедливость, уменьшат и уничтожат все насилия и злоупотребления, что было бы стыдно, если бы Польша не ввела бы у себя постановления, принятые всеми другими государствами.
На следующий день благовест возвестил о богослужении, а так как большая часть прибывших не могла поместиться в костеле, то громадная толпа осталась на дворе. По окончании службы вся толпа во главе с королем и архиепископом направилась к замку.
Погода не особенно благоприятствовала торжеству; холодный ветер завывал, небо было покрыто тучами. Но ни Казимир, шествовавший с победоносным видом, ни другие этого не заметили. Свита короля в этот день выступила с истинно королевской пышностью, во всем блеске оружия, в дорогих платьях, окаймленных драгоценными мехами.