Король Ардена - стр. 37
Рэндалл не просто бастард. Он был рожден от насилия. Его до сих пор душили слезы обиды, боли и ненависти к тому, в чьи покои он торопился.
Он без стука распахнул дверь. Алан стоял возле кровати и завязывал шнурок на вороте рубашки. Его постель была пуста, отчего Рэндалл облегченно выдохнул. Обнаружь он там очередную любовницу отца, то убил бы и его, и ее.
– Рэндалл? Что ты здесь делаешь? Ты должен быть в Аэране. И почему врываешься без стука и приветствия? – В охрипшем после сна голосе Алана сквозило недовольство.
Рэндалл вглядывался в черты его лица. Из всех сыновей на Алана был похож только Уилл. Но на губах брата всегда играла лучезарная улыбка, а большие зеленые глаза искрились теплотой, какой Рэндалл никогда не замечал в отцовском взгляде, обращенном на него.
– Дедушка рассказал мне все… – Он судорожно вздохнул, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. – Это правда? Ты надругался над моей матерью?
В глубине души Рэндалл до сих пор в это не верил. Отчаянно надеялся, что лицо Алана вытянется от изумления или покраснеет от гнева и негодования. Мечтал, что он начнет все отрицать, скажет, что это гнусная ложь. Или же попытается убедить, что дедушка просто хочет настроить его против отца.
Но Алан молчал. И на мгновение Рэндаллу показалось, что в его зеленых глазах вместе с чувством вины вспыхнула боль.
– Это правда, – тихо, но спокойно ответил Алан. – В тот вечер я выпил лишнего и случилось то, что случилось…
Рэндалл думал, что, услышав признание, не сможет сдержать ярость. Но слова человека, подарившего ему жизнь ценой жизни матери, опустошили его.
– И каково тебе? – шепотом спросил Рэндалл, сделав шаг к растерянному Алану. – Как тебе живется с осознанием того, что ты втоптал в грязь имя честной женщины? Что она в одиночку несла бремя позора, храня твой страшный секрет? Каково тебе – знать, что это ты и твой бастард стали причиной долгой болезни и смерти той, что любила тебя до последнего вздоха?
Рэндалл не чувствовал, как ногти впиваются в кожу ладоней, оставляя там красные следы в форме полумесяцев, не чувствовал соленой влаги на щеках.
– Мне жаль.
Всего два слова, в которых Рэндалл, однако, уловил разрушительную тоску, боль и вину.
Это стало последней каплей. Чувство опустошенности в груди было затишьем перед страшной бурей, которая вырвалась наружу с одной лишь целью – уничтожить, разрушить, убить.
Мощным ударом он разбил губу короля. Голова Алана дернулась вбок, и он с удивлением коснулся подбородка, по которому тонкой струйкой потекла кровь. Та же кровь с ревом пульсировала в голове Рэндалла. Он кулаком другой руки снова ударил отца – да так, что на этот раз Алан отшатнулся на несколько шагов. Третий удар свалил его с ног. Рэндалл оседлал его и стал методично избивать. Он превратил в кровавое месиво лицо человека, который дал ему жизнь, но отобрал все остальное: любовь, радость, мечты о счастливой семье.