Коридор - стр. 1
Редактор Лариса Спиридонова
Художественный редактор Валерий Калныньш
Верстка Светлана Спиридонова
Корректор Татьяна Трушкина
© Сергей Каледин, 2020
© «Время», 2020
К читателю
Первую часть семейной хроники «Коридор» я закончил в 1988 году. Были живы многие участники действа – родня, знакомые, – пришлось выдумывать, сочинять: менять имена, события… Проще говоря, врать, короче – писать прозу.
И так я заврался, что потерял интерес к «Коридору». Да еще цензура всю дорогу рот затыкала.
К художественным сочинениям – своим и чужим – я надолго охладел. Хотелось знать правду про прежнюю советскую жизнь – настоящую.
И вдруг откуда ни возьмись прискакал шустрый «конек-горбунок» с простым русским именем non-fiction.
Я оседлал иноземного конька, и тот, зацокав копытцами, подхватил меня и несет по моему «Коридору» по сей день.
Все мои участники первой части «Коридора» во второй части получили невыдуманные имена и биографии. Почти.
P. S. А «Коридор», грешен, люблю больше других своих вещей. А может, просто хочу сделать себе подарок на 70-летие.
Автор
Часть первая. Коридор
Сначала
До Турецкой войны Петр Анисимович был крестьянином. Под Плевной ему выбило глаз, и когда он лежал в лазарете, ему предложили выучиться на фельдшера.
В Павловский Посад Петр Анисимович вернулся человеком уважаемым. Собственный его глаз был огромный, голубой, ничуть не потускневший из-за отсутствия второго, потому что сам Петр Анисимович был человеком красивым, богатырского сложения и мягкого нрава.
Петр Анисимович без спешки выбирал себе жену, но женихался недолго. Даша для приличия закапризничала – вроде не хотела за «кривого», но Петр Анисимович пригрозил, что уйдет в монастырь, и свадьба состоялась.
Нехорошо он себя вел только в редкий перепой, что потом переживал и винился перед женой, женщиной под стать ему – доброй и покладистой. Жену свою Петр Анисимович уважал и ценил. Советовался с ней. По утрам, когда дети еще спали, жена ставила самовар и они пили чай вдвоем, неспешно обсуждая домашние дела. В этот час ребятишкам запрещалось пробегать по комнате даже по нужде.
Работать Петр Анисимович поступил в психиатрическое отделение городской больницы, где кроме обычных фельдшерских знаний требовались сила, храбрость и, самое главное, умение не забывать, что здоровые с виду сумасшедшие на самом деле люди больные, большей частью неизлечимые.
Хотя денег в доме с нарождением детей становилось все меньше, прокорм, слава богу, был: вольнопрактикующий лекарь Павловского Посада Григорий Моисеевич, понимая, что Петр Анисимович человек казенный – на жалованье, посылал к фельдшеру своих несложных больных.
Егор родился у фельдшера последним, пятым, и помельче предыдущих. В павловопосадском реальном училище Егор занимался прилежно, но недотянул отец обучение младшего сына. Сочувствуя бедности одноглазого фельдшера и принимая во внимание красивый почерк мальчика, директор училища помог Егору Петрову Степанову поступить на службу в Павловопосадское отделение Русско-французского акционерного общества хлопчатобумажной мануфактуры учеником конторщика.
Насмотревшись на запои отца, которые со временем участились, Егор, для благозвучия – Георгий, вина не употреблял вовсе и вскоре обзавелся шляпой-канотье, белым чесучовым костюмом, как у коллег, немецким велосипедом на красных шинах с гуттаперчевым мяукающим рожком и очками для солидности.
Со своей будущей женой Липочкой Георгий познакомился в 1916 году в Москве, прибыв туда занять предложенную ему должность конторщика на Кабельном заводе.
Липа, или, как было написано в ее студенческом билете, «госпожа Бадрецова Олимпиада Михайловна», заканчивала второй курс на математическом факультете Высших женских курсов Герье.
Липу в Москву на учение отец ее, ткацкий мастер Михаил Семеныч, собирал собственноручно. Не доверяя жене – Липиной мачехе, перепроверял баулы, записывал, что есть, что надо будет. Комнату снял дочери в Москве по первому разряду, на полном пансионе. Только учись. И хозяйке велел еженедельно отписывать за отдельную плату наблюдения: как Липа учится.