Корея. Власть, идеология, культура - стр. 7
518 лет правления династии Ли (1392–1910) проходили относительно спокойно – самым тяжелым испытанием для страны стала Имчжинская война (1592–1598), когда объединивший Японию Тоётоми Хидэёси двинул свои армии на завоевание всего остального известного ему мира. Корее удалось отстоять свою независимость благодаря действиям корейского флота, партизанскому движению и помощи Китая. Война не стала толчком для серьезных преобразований, и с начала XVIII в. страна погрузилась в период застоя.
К последней четверти XIX в. Корея подошла в роли «королевства-отшельника», будучи наиболее закрытой страной региона. Япония к этому времени уже прошла через Реставрацию Мэйдзи и активно запустила процесс модернизации и превращения страны в державу европейского класса. Китай предпринимал к этому определенные усилия, несмотря на внутренние проблемы. Корея же продолжала находиться во внешнеполитической изоляции, а конфуцианские ученые, придерживавшиеся концепции «малого Китая», даже полагали, что их родная страна является бóльшим образцом «правильной старины», чем Китай, где теперь правят маньчжуры.
Династия Ли обеспечила Корее длительный период политической стабильности. Со времени разрушительной Имчжинской войны 1592–1598 гг., когда Корея «отбилась» от японской агрессии, Страна утренней свежести практически не вела войн и не испытывала серьезных социальных потрясений. А когда нет внешних вызовов и внутри спокойно, кажется, что нет и стимулов для того, чтобы что-то менять. В конце XIX в. Корея не имела ни больших городов, живущих в основном торговлей, ни класса/прослойки коммерсантов.
Возможно, именно длительный период отсутствия внешних угроз сформировал в Корее довольно специфическую традицию фракционной борьбы, которая стала одним из наиболее серьезных пороков традиционной системы, элементы которого процветают и в рассматриваемое нами время.
Открытие страны дало толчок новому витку этой грызни, при этом выбор направления в политике очень часто зависел от того, какой политической позиции придерживаются оппоненты. Но главным следствием стал трагический раскол между «патриотами» и «модернизаторами». Первые почти не представляли себе самостоятельное развитие страны без обращения лицом к корням, стремясь сделать внешние заимствования минимальными. Вторые были настолько уверены в неспособности соотечественников самостоятельно провести модернизацию, что дискутировали в основном о том, под чьим патронажем и по чьему образцу она должна проходить.
ХХ в. Корея встретила с довольно неприглядным имиджем бедной, нецивилизованной и насквозь коррумпированной страны. Как писал российский дипломат А. Н. Шпейер: «То безобразное состояние, в котором находится в настоящее время Корея, высшие классы коей, не исключая короля, возводят взятки на степень необходимого, если не единственного фактора внутренней политики, тот поголовный обман и та беспросветная ложь, которые царят ныне во всех слоях корейского общества, приводят меня к тому грустному убеждению, что никакие старания наши не смогут поставить нашу несчастную соседку на ту нравственную высоту, ниже которой самостоятельное существование государства немыслимо и не может быть допущено его соседями».