Кордон. Повесть и рассказы - стр. 16

Первый час подъёма дался неожиданно легко. Пожалуй, больше всего я сомневался в возможностях своего тела после стольких лет неподвижности. Я знал, что набрал за эти годы несколько килограммов лишнего веса, да и от прежней мышечной силы не осталось следа. Я шёл, не торопясь, стараясь не сбивать дыхание. Снег, прижатый к камням сильным ветром, лежал довольно плотно, и зубья хорошо цеплялись за его непрочную структуру. Местами встречались глубокие перемёты, но их было мало, и они почти не отнимали сил. Понемногу рассвело. Скоро я выключил фонарик, поскольку он стал бесполезен, и надел очки. Кордон пропал из виду, его уже заволокло низкими облаками. Кругом был только склон, снег и водяной пар, но я понял, что по-прежнему помню наизусть каждый поворот. Кое-где из-под снега ещё торчали сине-красные флажки, но краска заметно выцвела. «Надо будет летом обновить маркировку», – подумал я.

Через час сделал небольшую остановку, чтобы выпить немного воды. Ветер дул умеренно, чуть покачивая короткие и кривые ветви карликовой берёзы, которая росла тут небольшими чёрными островками. Тропа огибала эти островки. Подъём пошёл круче, и я сильнее налёг на палки. Тело пока справлялось, хоть я и чувствовал, что спина уже взмокла, а больная нога снова начинает неприятно ныть. Прошло ещё минут сорок прежде, чем мне показалось, что я слышу какой-то посторонний звук. Я остановился, выждал около минуты, но звук не повторялся. Пошёл дальше. Через несколько минут звук послышался снова. Это напоминало громкий, одиночный крик. Я крикнул в ответ. Похоже, меня услышали, поскольку крик повторился. Звук доносился сверху, впрочем, из-за ветра определить точное направление было невозможно. Я продолжал забираться выше, то и дело проверяя, что эта странная связь не прервалась. Наконец, из тумана показалось яркое голубое пятно. Лиза – а это была она – стояла несколько в стороне от тропы лицом вниз по склону, тоже, как и я, опираясь на палки. Из-за тёмной маски, закрывавшей её глаза, я не мог толком разглядеть лица, но, когда приблизился, она бросилась мне на шею и беззвучно зарыдала.

Пока она рыдала и не могла говорить, я пытался оценить то, что увидел. Некоторые обстоятельства меня успокоили. Например, у неё, как и у меня, на ботинках были кошки – значит, они всё же готовились к движению по снегу. Кроме того, она определённо выглядела живой и – во всяком случае, внешне – невредимой. С другой стороны, она была совершенно одна, сильно напугана и, как я быстро сообразил, без рюкзака. Высвободившись и стащив свой груз со спины, я вынул термос и налил в крышку немного горячего чая. Протянул ей. Она взяла, помедлила, стараясь успокоиться, затем сделала несколько глотков и снова застыла. Я опять обнял её.