Конвейер смерти - стр. 49
– Никифор! А ты действительно, как любит балакать Мелещенко, диссидент и оппортунист, – улыбнулся ротный.
– Нет, я просто здраво мыслю. Боюсь, что страна надорвется и лопнет. Не выдержим мы гонки вооружений, не осилим поддержку мирового национально-освободительного движения в Азии, Африке и Латинской Америке. Мы считаем своим долгом каждого, кто вчера слез с пальмы, а назавтра объявил о построении социализма, поддерживать изо всех сил. Однажды наша военная мощь может рухнуть.
– Если силы и мощь страны иссякнут, главное – успеть отсюда выбраться. Не то духи захватят Саланг или взорвут мост у Хайратона – и абздец! Придется остаток жизни или овец пасти в горах, или каналы рыть, или восстанавливать виноградники. Тебе особенно! Я приму ислам и непременно расскажу афганцам, сколько Ростовцев сжег сараев и хибарок сломал! – рассмеялся Сбитнев.
– Не успеешь! Они тебе обрезание начнут делать с «конца», а закончат в районе горла. Как-никак командир рейдовой роты! Каратель! – улыбнулся я, а затем, помолчав, осторожно спросил: – Ты с кем болтал-то по телефону?
– С мужем родной сестры моей мамы. Дядя Вася, адмирал. Служит в Генштабе, в одном из главных управлений. Он еще зимой, после моего ранения, вместе с матерью прилетел в госпиталь и предлагал помочь остаться в Ташкенте. Я отказался. Неудобно было перед вами, балбесами. Вы тут будете потеть в горах, жизнью рисковать, а я вроде бы друзей предаю. Бросаю на произвол судьбы свою роту. Отказался. Дядька ругался, материл очень сильно. «Мало одной дырки, – говорит, – в башке, еще хочешь? Мать не переживет твоей смерти, одна останется на белом свете!» Я же улыбался и отшучивался. Шашлыка не наелся из баранины, не все горы покорил, орденов мало получил. Снова сейчас спрашивал: не передумал ли? Нужна помощь или нет? Хотел сказать: нужна! Оставьте замполита в роте, не дайте ему стать моим начальником! Но пожалел тебя, олуха.
– Ах ты гад! Спишь и видишь, как бы меня извести, замучить! – возмутился я.
– Конечно! Кому охота, чтобы бывший подчиненный командовал. Но мы тебя всегда на место поставим. Найдем способ напомнить, под чьим руководством вырос, кто был первый наставник.
– Не первый, а второй. Первый – капитан Кавун!
– Неважно! А пока служим так же, как и прежде, идем в рейд вместе. Я тобой покомандую напоследок!
Утром, как гром среди ясного неба, – объявили начало вывода войск! Неужели долгожданный конец войне? Командир полка распорядился о проведении совещания через час и умчался в штаб армии. Убежал к уазику на предельной скорости, которую позволяет развить тело массой сто сорок килограмм. По возвращении сообщил офицерам: