Контракт с одержимым - 2 - стр. 3
Почему тогда так больно?
Почему в груди как будто поселилась ядовитая гадюка, жалящая каждый раз, когда я думала о Льве? А думала часто. Постоянно. Его образ, воспоминания о прикосновениях, страстный шепот и победный рык, который он издал, кончив, преследовали меня наяву. Телом я находилась в лекционной аудитории, но сознание мое все еще пребывало там, в секретной лаборатории Льва Трубецкого, в его комнате отдыха, где мы занимались с ним сексом. Первым в моей жизни.
— Вик! Да Вика же!.. — Лиза толкнула меня локтем в бок.
Кажется, она давно пыталась что-то сказать, но я не отзывалась, погруженная в свои мысли.
— Что?.. — Я перевела на подругу ничего не видящий взгляд.
Она усмехнулась и покачала головой.
— Ничего, что лекция закончилась? Может, домой пойдем, а? Или так и будешь сидеть тут в глубокой задумчивости?
Мне стало вдруг стыдно и неловко. Я обвела взглядом аудиторию и едва заметно вздохнула. И как можно не заметить, что лекция закончилась, а все студенты поспешили уйти? И только мы с Лизой продолжали сидеть на заднем ряду.
Интересно, как давно подруга зовет меня? Догадалась ли о причинах моего странного поведения?
— Прости, — смущенно призналась я, поднимаясь и складывая книги в стопку. — Задумалась немного. О предстоящих экзаменах.
— Да они же еще не скоро!.. — рассмеялась Лиза. — Нельзя быть настолько ответственной, подружка. И вообще: уверена, что это все из-за экзаменов? Мой непутевый папаша не имеет к этому отношения?
Я вздрогнула, уличенная в тайных мыслях.
— Почему ты считаешь отца непутевым? — спросила хмуро. — Твой отец многого добился, он заботится о тебе и твоей матери. Это мой… Он немного оступился…
Не хотелось вспоминать о том, что мой единственный родственник сейчас находится в клинике. Но я очень надеялась, что ему помогут, излечат от болезненного пристрастия к игре. И, может быть, мы снова станем счастливой семьей. Счастливой и любящей.
— Ну да, если сравнивать наших отцов, то твой все же больший засранец, — рассудила Лиза. — Мой, по крайней мере, не продал меня за карточный долг. А то, что бросил в детстве — это ничего, я смирилась. И даже с поступком Мартина… Наверное, я сама виновата. Повела бы себя иначе, и он не бросил мою мать.
По Мартина Джемейла, второго мужа матери, с которым они жили в Штатах, Лиза рассказывала редко и неохотно. Наверное, потому, что считала придурком. Конечно, для подружки, когда-то потерявшей отца, было трудно расстаться еще и с отчимом.
— Знаешь, я тоже часто виню себя в том, что стало с моим отцом, — призналась смущенно. — Может быть, если бы лучше о нем заботилась, внимательнее относилась к его состоянию. Он очень любил мою маму, потеря стала для него невосполнимой. Он начал играть, начал с малого и не сумел остановиться… — Я вздохнула, а после посмотрела на непривычно хмурую Лизу. — Но ты не можешь быть виновна в том, что этот Мартин предпочел твоей маме другую женщину. Ты вообще не…