Контракт на сына - стр. 46
— Нужен именно твой? — поджимаю губы, решаясь на главное в своей жизни признание.
— Да! Мой сын и мой наследник!
— Дмитрий, дело в том, — уже собираюсь сказать о беременности, но понимаю, что это опасно. Он не сказал мне о том, что ждёт меня, если я рожу. — Я не смогу, — отказываю, опустив глаза на тарелку. — Я здесь всего на полгода. Как только действие контракта закончится, я уеду. Меня ждут в Германии, — произношу и накалываю глазунью на вилку. Погружаю её в рот и запускаю утренний ритуал. Совершенно случайно. Забыла просто.
Я не хотела… делать такую ошибку!
Прикрыв рот ладонью, бегу к унитазу.
— Кэтри! — кричит шеф у меня за спиной.
Успев добежать до унитаза, выворачиваю себя наизнанку. Плохо сейчас не только от того, что меня тошнит, но и ещё и потому что я знаю — Дмитрий побежал за мной. Он видит меня сейчас.
И как любой женщине, мне бы не хотелось, чтобы кто-то лицезрел меня в таком состоянии. Стыдно потом в глаза посмотреть. Неловко.
Дверь в ванную я запереть не успела, и он по-любому, если не увидит, то услышит.
Стоило всё же как-то хоть прикрыть дверцу, но я и так с трудом удержалась от того, чтобы не испортить ковёр.
— Кэтри, — шепчет Дмитрий и, подойдя сзади, собирает мои волосы в хвост. Заботливо гладит по голове, успев поприсутствовать на нескольких секундах не лучшего представления. — Всё? Или ещё? — интересуется, когда я заканчиваю выворачивать организм наизнанку.
Закрыв глаза, тяжело дышу, облокотившись об ободок белого друга.
Такое чувство, что меня танк переехал. А затем ещё и по голове настучали.
По-хорошему надо минут десять отлежаться.
— Кажется, всё, — устало хриплю и, перевернувшись, сажусь около унитаза.
Дмитрий отпускает мои волосы и садится на корточки напротив меня. Обеспокоенно оглядывает, не зная, что сказать.
— Не думал, что так ужасно готовлю. Других не рвало, — произносит и я поднимаю на него скептический взгляд.
Посмотрев на мужчину, понимаю, что он пытается шутить. Развеселить меня и развеять обстановку. Видит, что мне неловко перед ним. А ему словно хоть бы хны. Каждый день держит волосы блюющим дамам.
Но мне не только неловко. Ещё страшно, что он всё поймёт. Абсолютно всё! О том, что беременна, и о том, что ребёнок его.
— Всё хорошо, — кидаю и встав, иду к раковине.
Нужно умыться и поправить укладку. И не смотреть на него. Иначе сейчас же расплачусь.
Чёртовы гормоны. Мои работают только в том случае, если мне грустить хочется. Усиливают это чувство до такой степени, что уже и плакать хочется. От всего на свете. От любой несправедливости. Которая даже меня не касается.