Контракт на ложь - стр. 44
Николай Ефимович потянулся за бутылкой налить себе коньяка. Отпил глоток и причмокнул.
- Дело сделано. Будешь?
Предложил коньяк сыну. Тот мотнул головой:
- Не хочу, мне еще ехать.
- Ну как знаешь.
- Не пойму я, что ты затеял? Что думаешь, он не просечет? Мужик, да не просечет, что его подстилке кто-то по ночам названивает?
- Во-первых, не кто-то Алешенька, а дядя. - Он поднял вверх палец. - Дядя, который заботится о девочке. Мы же все-таки родственники.
И противно захихикал. Сын брезгливо поморщился.
- Только бл*дей мне в родственниках не хватало.
- Зря ты так. У Анастасии, между прочим, руки волшебные. Даже жалко было отпускать, - притворно вздохнул он.
И добавил уже совершенно другим тоном:
- А во-вторых, мне и надо, чтобы он просек.
Потянувшись к бутылке, плеснул еще себе в стакан и проговорил:
- Чтобы они забегали. Засуетились. Мне нужно выманить Феликса. А ради любимой дочурки он притащит сюда свою старую задницу.
Столько злости было в этот момент в его глазах, в ощеренных зубах. Безумной, фанатичной злости.
- Отец, - сын сложил руки на столе и подался вперед. - Ты помешался на нем. Ну его нах***. Забудь о нем вообще, давай нормально займемся делами, видишь, что-то наклевывается. Если все удастся, мы будем в шоколаде.
- Молчи! - зло выкрикнул старик и стукнул по столу стаканом.
Коньяк расплескался. Очень дорогой коньяк. Он наклонился и слизнул языком лужу.
- Ты ничего не понимаешь, - проговорил наконец. - Я жрать спокойно не могу, зная, что эта сволочь там процветает. Я все равно из него душу выну, будет у меня вертеться, как вошь на гребешке. Он у меня еще поползает, помяни мое слово, поползает!
Сжал кулак и захохотал. Сын его смотрел на это какое-то время, потом сказал:
- Я пас. Мне это нах*** не надо, снова с ними связываться.
- Это потому что ты дурак. Поверил бабе. Думал, она тебе на блюдечке все принесет? - И снова погано рассмеялся. - А она раздвинула перед этим ублюдком Олегом* ноги. Бабы, они секут, где лучше, Алешенька. И против своей выгоды никогда не пойдут. Хотел, чтобы вышло как надо, надо было сначала щенка ее выкрасть, а потом уже условия ставить. Но ты ж благородный. Робин Гуд, бл***.
Он смеялся и отхлебывал из стакана. И поперхнулся, стал кашлять, давясь коньяком. Его сын Алексей смотрел на все это, скривив губы, потом сказал:
- Ладно. Я дурак. А ты? Что, не на девку эту надеешься? Он ж наверняка давно просекла, что ей выгоднее, окрутить этого мудака. И сейчас она перед ним ноги развигает. И тебя, между прочим, продает.
- За меня не волнуйся, - прокашлялся-таки Николай Ефимович. - Я обо всем позаботился заранее. У меня все схвачено. Анастасия хорошая девочка, не посмеет продать дядю. А посмеет, пожалеет, что на свет родилась.