Контракт на два дня. Трилогия. Книга вторая. Дорогами войны - стр. 18

Пленных в лагере оказалось много, наверное, несколько тысяч. Они лежали и сидели прямо на земле, некоторые бесцельно шатались по лагерю. Яша и Серёжа медленно брели, едва передвигая уставшие ноги, в поисках, где можно устроиться. Наконец нашли свободное место недалеко от выгребной ямы, всё остальное пространство оказалось уже занято. От ямы распространялся неприятный запах, но они так измучились и устали, что обессилевшие упали на землю. Надеяться на то, что немцы их ночью будут кормить или хотя бы поить, не имело смысла. Они легли на вытоптанную траву, прижались друг к другу и накрылись Яшиной шинелью, чтобы не замёрзнуть ночью. Так и уснули, а точнее, забылись до утра.

***

Когда ребята оказались в лагере, то узнали, что они с первого дня войны были обречены погибнуть или попасть в плен. Из окружения они выходили в никуда. Когда Яша с Колей остались вдвоём в сорока километрах от Волковыска, немцы уже заняли Минск, и бои шли в ста километрах восточнее от него в районе Борисова. Красная армия стремительно откатывалась на восток, бросив в лесах Белоруссии на верную погибель или мучения в плену триста двадцать тысяч своих верных и отважных солдат, храбро встретивших вероломного врага и сражавшихся до последнего патрона. До линии фронта им оставалось пройти не сорок, а триста семьдесят километров. Даже если бы у них были продукты, то всё равно по белорусским лесам, полям и болотам, занятым немцами, они бы дотуда никак не дошли.

Дни в лагере протекали однообразно, и вскоре они потеряли им счёт. Гнетущее безделье за колючей проволокой перемежалось с попытками как-то выжить и обзавестись самым необходимым для выживания. Примерно в десять часов утра пленных начинали кормить. К полевым кухням на раздачу выстраивались длинные очереди. Паёк на целый день состоял из горячей похлебки – сваренной на воде макухи – жмыха, образовавшегося при производстве подсолнечного масла, ста пятидесяти граммов хлеба, выпеченного из ржаной муки грубого помола с добавлением отжима сахарной свеклы и муки из соломы или листьев, а также трёхсот пятидесяти граммов чая без сахара. Есть это было совершенно невозможно, но пленные ели, чтобы не умереть с голоду.

У ребят не было котелков, и они так бы и остались голодными, если бы их опять не спасло умение Серёжи говорить по-немецки. Он сумел выпросить у немца, раздававшего еду, две больших консервных банки, и они из них ели, а точнее, пили противную жижу. Чай сначала заливали в Яшину фляжку, но потом Сергей сумел выпросить ещё одну консервную банку, и то не сразу. При первой попытке другой немец его сильно избил. Немцы тоже оказались разными, некоторые вели себя более-менее по-человечески, но большинство зверствовало. Эти консервные банки и фляжка стали для ребят огромной ценностью, приходилось их держать постоянно при себе, чтобы не украли. В лагере воровали всё, и Яша по глупости уже остался без сапог. Он решил на ночь разуться, чтобы ноги отдохнули, снял сапоги и поставил рядом. Утром сапог уже не нашёл. Теперь оба ходили босые.