Контракт для нефтяника - стр. 23
Сажусь ровно, тру лицо руками, после чего смотрю на маму.
— Сегодня тебя переведут в другую палату, — мягко улыбаюсь, но, видимо, получается выдавить из себя что-то больше напоминающее кислую ухмылку.
— Какую? Зачем? — мама сужает глаза, начинает возиться в кровати, стараясь сесть ровно.
Я тут же спохватываюсь. Складываю подушки друг на друга за ее спиной, помогая ей устроиться удобнее. Только после того, как она опирается на мягкую опору, успокаиваюсь. Заглядываю маме в глаза и сразу понимаю — зря! Переплетаю похолодевшие пальцы и зажимаю их между бедер, предвкушая, что теперь будет.
— Оксана, откуда у тебя деньги? — голос мамы звучит тихо, но полон силы. Именно таким тоном она разговаривала со мной в школе, когда хотела выпытать причину ссоры с одноклассниками.
Опускаю взгляд на сцепленные руки. Кусаю губу, зная, что не смогу соврать. Но, что мама подумает, когда я скажу ей правду? Если заглянуть в самую суть, то я продала себя за приличную сумму.
Делаю глубокий вдох, прежде чем снова посмотреть на маму.
— Давай позже поговорим, — кошусь на ее соседку, которая без спроса взяла апельсин с маминой тумбочки и начала его чистить. — Сейчас главное, разобраться с твоим сердцем.
Мама хмурит брови у переносицы, и я понимаю — не собирается отступать. Кожа будто стягивается, когда она открывает рот, вот только произнести ничего не успевает, потому что раздается скрип двери.
Уже поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто пришел, но замираю, когда слышу:
— Оксана, ты забыла ключи!
12. Глава 11
“Соседка” тут же оглядывается, и до меня доносится восхищенный вздох! Краем глаза замечаю, как мама подбирается. Ноги становятся ватными, пальцы холодеют. Я едва могу вдохнуть. Воздух будто застревает в горле и не хочет проталкиваться внутрь.
— Оксана? — мама сжимает мою руку.
В тело словно возвращается жизнь. По венам проносится адреналин, сердце начинает колотиться с невероятной скоростью. Вскакиваю с кровати.
Разворачиваюсь, встречаясь с бесстрастными глазами будущего мужа. Он стоит в дверях в черном свитере, кожаной куртке, джинса и с, как обычно, завязанными в хвост волосами. Одна его рука вытянута перед собой, а на указательном пальце болтается незнакомая связка ключей.
Уголок губ Александра поднимается, когда он, видимо, замечает растерянность, отразившуюся на моем лице. Вот только буквально через секунду ее смывает злость. Сжимаю кулаки, делаю шаг от кровати мамы и замираю.
Вместо того, чтобы дождаться, пока я подойду к нему, лишь бы вытолкать в коридор, Александр двигается в мою сторону. Неспеша, уверенно, широкими шагами он приближается ко мне, а потом… обходит.