Константин Циолковский. Будущее земли и человечества - стр. 14
Огонь, слабый звук, легкое сотрясение почвы.
– Где же пыж? – воскликнул я. – Он должен быть тут, поблизости, хотя и не станет дымить!
– Пыж улетел вместе с пулей и едва ли от нее отстанет, так как только атмосфера мешает ему на Земле поспевать за свинцом, здесь же и пух падает и летит вверх с такой же стремительностью, как и камень… Ты бери пушинку, торчащую из подушки, а я возьму чугунный шарик: ты можешь кидать свой пух и попадать им в цель, даже отдаленную, с таким же удобством, как я шариком. Я могу при этой тяжести кинуть шарик сажен на двести; ты на такое же расстояние можешь бросить пушинку; правда, ты никого ею не убьешь и при бросании даже не почувствуешь, что ты что-нибудь бросаешь. Бросим наши метательные снаряды изо всех сил, которые у нас не очень различны, и в одну цель: вон в тот красный гранит…
Мы видим, как пушинка опередила немного чугунный шарик, как бы увлекаемая сильным вихрем…
– Но что это: со времени выстрела прошло три минуты, а пули нет? – сказал я.
– Подожди две минуты, и она, наверно, вернется, – отвечал физик.
Действительно, через указанный приблизительно срок мы ощущаем легкое сотрясение почвы и видим прыгающий невдалеке пыж.
– Где же пуля? Ведь не клок же пакли произвел сотрясение? – удивился я.
– Вероятно, от удара пуля накалилась до расплавления и мелкие брызги разлетелись в разные стороны.
Поискав кругом, мы в самом деле нашли несколько мельчайших дробинок, составлявших, очевидно, частицы пропавшей пули.
– Как долго летела пуля!.. На какую же высоту она должна подняться? – спросил я.
– Да верст на семьдесят. Эту высоту создают малая тяжесть и отсутствие воздушного сопротивления…
Утомились ум и тело и потребовали отдыха. Луна Луною, а неумеренные прыжки дают себя чувствовать. Вследствие продолжительности полетов во время их совершения мы не всегда падали на ноги и – ушибались. В течение четырех – шести секунд полета можно не только осмотреть окрестности с порядочной высоты, но и совершить некоторые движения руками и ногами; однако самовольно кувыркаться в пространстве нам не удавалось. Потом мы выучились одновременно сообщать себе поступательное и вращательное движения; в таких случаях мы переворачивались в пространстве раз до трех. Интересно испытать это движение, интересно и видеть его со стороны. Так я подолгу наблюдал за движением моего физика, совершавшего без опоры, без почвы под ногами многие опыты. Описать их – надо для этого целую книгу…
Проспали часов восемь.
Становилось теплее. Солнце поднялось выше и пекло даже слабее, захватывая меньшую поверхность тела, но почва нагрелась и уже не обдавала холодом; в общем, действие Солнца и почвы было теплое, почти горячее.