Консолидация - стр. 20
Карта Зоны Икс, развернутая Грейс на углу его стола: береговая черта, маяк, базовый лагерь, тропы, озера и реки, остров во многих милях к северу, отмечающий самые дальние пределы… Внедрения? Вторжения? Заражения? Какое слово тут уместно? Наихудшая часть карты – черная точка, от руки надписанная директрисой «тоннель», но большинству известная как «топографическая аномалия». А наихудшая, потому что встретили ее члены не каждой выжившей экспедиции, даже занимаясь картографированием именно этого района.
Грейс швырнула папки поверх карты. Контроля до сих пор поражало – с эдакой ностальгией, даруемой его поколению нечасто, – насколько анахронично работать с бумагами. Но предыдущую директрису снедала тревога по поводу переправки современной техники через границу. Она запрещала определенные виды связи, требовала, чтобы все электронные письма распечатывали, а оригинальные цифровые версии регулярно архивировали и удаляли, и ввела загадочные и замысловатые протоколы пользования Интернетом и прочими видами электронной связи. Положит ли он этому конец? Контроль пока не решил, испытывая своеобразную симпатию к этой политике, как бы непрактична она ни была. Сам он пользуется Интернетом исключительно для изысканий и административных дел. Он недолюбливал сотовые телефоны, не говоря уж о смартфонах, считая, что в современную эпоху в умы сограждан закралась некая разобщенность.
«Это началось раньше».
– Насколько раньше?
– Источники указывают, что могла наблюдаться странная… активность… вдоль этого побережья по меньшей мере в течение века до опускания границы. – Прежде чем сформировалась Зона Икс. Первозданные пустоши. До сегодняшнего дня Контроль еще ни разу не слыхал, чтобы слово «первозданный» употреблялось столько раз подряд.
Он праздно задумался, а как называют это они – те или то, что сотворило этот первозданный пузырь, угробивший столько народа. Может, курортом. Может, плацдармом. Может, «они» настолько непостижимы, что ему никогда не понять, как они это называют и почему. Он спросил Голос, понадобится ли ему доступ к материалам по другим крупным необъяснимым инцидентам, и Голос выдал «Нет», прозвучавшее, как гранитный утес, за которым виднелась лишь пустая синева.
Контроль уже ознакомился хотя бы с частью дряни и хлама, теперь угрожавших проломить стол, в реферативном досье по заголовкам. Он знал эту толику информации, поглядывающей на него из бежевых папок, взятую из вахтенных журналов маяка и полицейских рапортов, – и что необъяснимое в ней надо поддевать с краев, помаленьку выдавливая на свет, как последнюю каплю зубной пасты из опустошенного тюбика, скрючившегося на краю раковины умывальника. «Странные дела» вроде тех, о которых толкуют бородатые трудяги-рыбаки в старых фильмах ужасов, устремив затравленные взоры на беспощадное море. Неразгаданные исчезновения. Огни в ночи. Рассказы о кораблях-призраках, ложных маяках и сотни легенд, илом наслаивающихся вокруг уединенного побережья и отдаленного маяка.