Конкиста по-русски - стр. 40
На заднем дворе дома две вместительные двухосные крытые белым брезентом рессорные английские фуры, уже запряженные четверками серых воронежских битюгов. Здоровенные молодые возницы на одно лицо – русоголовые, голубоглазые, с выгоревшими под азиатским солнцем ухоженными бородами. Это молокане – русские возницы Ост-Индийской торговой компании, по двое на фуру. В руках их общины – весь серьезный конно-гужевый извоз в Закаспии: из Асхабада через Мешхед либо через Астрабад и Тегеран в Индию, от Дели до Калькутты и обратно!
Каракозов знал, кого нанимать: серьезному товару – серьезный транспорт. Товар – каракулевые шкурки, просоленные морской водой и чуть было не сгнившие в трюме шхуны. Жители Кара-Агача отмыли пострадавший каракуль в чистой пресной воде горной речки, очистили то, что можно было очистить, заново отмочили в кислом молоке, снова отмыли, высушили на горных склонах под свежим ветерком, не давая беспощадным прямым солнечным лучам коснуться драгоценных шкурок…
Величина безвозвратной потери в двенадцать процентов вполне устроила Каракозова. Он принимал каракуль по счету, согласно своему гроссбуху, придирчиво мял в руках каждую шкурку, смотрел на просвет и рассчитывался за работу наличной российской серебряной монетой. Аул Кара-Агач разбогател в один день!
Кроме Каракозова, в доме Байрам-бая еще двое русских – чикишлярский пристав общей полиции Федотов Андрей Семенович и начальник Красноводского уездного жандармского отделения ротмистр Георгий Александрович Кудашев-старший. Оба без мундиров, в форменных штанах и в белых нательных рубахах. Сабли в ножнах на портупеях висят на стене, но табельные трехлинейные самовзводные наганы у каждого в кобурах на поясе. Дружба – дружбой… Курят, пьют чай и отчаянно режутся в шахматы «на интерес на вылет». Третий партнер – сам Балкан-Байрам-бай. Больше трех секунд на ход не дается. Партия заканчивается в несколько минут. Ставка – копейка, но сила азарта не в копейках – в эмоциях! Самый азартный – Байрам-бай, ему везет. От игры их не оторвали ни скачки, ни проводы каракозовского обоза.
Незаметно день пошел к вечеру. Вошли во двор и расположились на ковре ближе к крыльцу дома музыканты. Двое – молодой и старый – стали настраивать свои дутары, двое опробовали смычковые кеманчи, пятый на заднем дворе у очага нагревал бубен. На звуки музыки потянулись гости. Балкан-Байрам-баю, Федотову, Кудашеву и Каракозову пришлось отставить шахматы и привести себя в порядок. Гости рассаживались во дворе согласно своему положению в ауле: особо почитаемые аксакалы – на открытой террасе дома, другие – ближе к крыльцу на коврах и кошмах двора, третьи – поодаль, молодые юноши – у забора.