Конфуций - стр. 15
Конфуций воспитывался на играх, которые имитировали древние китайские традиции, и с детства развил дар предсказания.
Его мышление и предпочтения в проведении досуга удивляли окружающих, ведь обычные забавы его мало интересовали, а свое время он предпочитал тратить на приобретение мудрости через общение с учеными людьми.
Детские игры Конфуция примечательны тем, что в них соединялись мир фантазии и серьезнейшая действительность.
Отличала маленького Цю и его необыкновенная серьезность. Его совершенно не привлекали детские забавы.
Он был не по возрасту рассудителен, и не случайно его любимыми забавами были игры в церемонии и жертвоприношения.
Он собирал своих сверстников и проделывал с ними все то, что он замечал за старшими, когда они приветствовали кого-либо по всем правилам церемонии.
Больше всего он любил играть в обряд жертвоприношения предкам, расставляя на игрушечном алтаре дощечки, которые служили ему поминальными табличками предков, и черепки, заменявшие жертвенные сосуды.
И, конечно же, он с жадностью впитывал в себя все, что касалось ритуала.
Погребальная колесница, сопровождаемая толпой рыдавших родственников, шумная и веселая свадебная процессия, приезд в богато украшенных колесницах иностранных послов, – все вызывало в нем неподдельный интерес.
Маленький Цю очень любил наблюдать за народными праздниками, но еще больше его привлекали большие царские жертвоприношения земле, солнцу и духам.
Оно и понятно, ведь перед ним открывалось все очарование ритуала – очарование самих вещей, переставших быть только орудиями и предметами, но вдруг обретших самостоятельную, феерически загадочную жизнь.
Мать объясняла сыну не только простейшие правила хорошего тона, распорядок и значение семейных обрядов, но и рассказывала ему о его доблестных предках и великих героях древности.
В этих рассказах можно было увидеть всю специфику развития Китая.
Только тот, кто ничего не достиг, дожив до сорока или пятидесяти лет, не заслуживает уважения
Достойный человек не идет по следам других людей
Для народа человеколюбие нужнее, чем огонь и вода. Я видел, как от огня и воды погибали, но не видел, чтобы кто-нибудь погиб от человеколюбия
Их место в китайском фольклоре заняли всевозможные назидательные истории о людях ушедших времен.
Да, зачастую во всех этих историях случались чудеса, но все же они были не сказками в их чистом виде с их волшебным вымыслом, а былью.
Действие в них происходило не в каком-то никому неведомом «тридесятом царстве», а в реально существующем месте, и действовали в них не фантастические существа, а исторические лица, служившие потомкам нравоучительными образцами.