Конец таежной банды - стр. 38
– Проходите, товарищ, – радушно поднялся навстречу гостю Трубин.
Кван решительно вошел, поздоровался, сел на стул рядом с Алексеем, и тот почувствовал густой запах лука и каких-то пряностей, исходивший от китайца.
– Как устроились? – поинтересовался Трубин, опустившись обратно в кресло.
– Отлично, – коротко ответил Кван. – Хотелось бы узнать, что нам делать надо?
– Работа для вас привычная, – стал объяснять Трубин, – люди в селах бунтуют, мешают заготавливать хлеб, не хотят вступать в колхозы, сотрудничают с бандитами, засевшими в горах, занимаются вредительством, порчей колхозного имущества. Следует найти зачинщиков, смутьянов, вредителей и расстрелять. Это все. По-моему, ничего сложного. Затем нам пришли списки на довыявление кулаков. Займетесь и этим.
– Да, не сложно, – сразу согласился Кван. Лицо его оставалось непроницаемым и бесстрастным, как у каменного изваяния.
– Сколько у вас людей? – осведомился Трубин, закуривая новую сигарету.
– Больше сотни, – ответил Кван, – сто два человека.
– Прекрасно, – повеселел Трубин, – проблем точно не будет. – И, указав на Алексея, добавил: – Товарищ Коновалов будет руководить операцией.
Кван кивнул ему. Алексей представился и тяжело вздохнул.
– Что вздыхаете? – улыбнулся Трубин, заметив реакцию ленинградского чекиста.
– Мне кажется, вначале надо разобраться с бандой, а потом уже усмирять крестьян, – ответил Алексей, – иначе мы ничего не добьемся. Бандиты будут постоянно подливать масла в огонь, смущать людей, мешать работе колхозов, грабить поезда…
– Я в корне не согласен, – перебил его Трубин, – эти задачи надо решать совместно. Сначала взяться за жителей деревень, которые сотрудничают с бандитами, потом разобраться с бандитами и снова взяться за крестьян, которые не желают вступать в колхозы.
Алексей хотел возразить, но подумал, что в этом что-то есть, и промолчал.
– И, кстати, с бандой к этому времени уже, наверное, и без вас разобрались, – напомнил Трубин весело.
Внезапно дверь в кабинет распахнулась, и внутрь ввалилась бледная секретарша.
– Что стряслось? – напряженно спросил Трубин, видя ее состояние.
– Там Игорь Антонович. Его привезли, – дрожащим голосом пояснила Анна.
– То есть, как привезли? – не понял Трубин.
– Так, – проронила едва слышно девушка и, прислонившись к косяку, заплакала.
Потеснив ее, в комнату вошел грязный запыхавшийся Красин. На него было страшно смотреть. Одежда изорвана. Лицо – сплошные синяки да ссадины. Одно ухо прострелено и закрыто наспех сделанной повязкой.
– Павел Игнатьевич, что там у вас, черт побери, произошло?! Где Тарасенко?! – гневно воскликнул начальник окротдела ОГПУ, но в глазах его при этом непонимание и растерянность сменились страхом.