Конец «Сатурна» - стр. 35
После вечера они бродили по весенней Москве, медленно шли по маршруту, который у них назывался «пушкинским». Он проходил через площадь Пушкина, потом по Пушкинской улице, мимо музея имени Пушкина и наконец по Арбату, мимо скромного старого дома, где некогда жил поэт.
– Ты очень хорошо говорил сегодня, – сказала Галя, сжимая Лешину горячую руку. – Одна Нинка Зимина обиделась, что ты изобразил ее растолстевшей женой полковника. Конечно, нам открыты все дороги, но какая судьба ждет каждого из нас, никто не знает.
Леша усмехнулся.
– А Витька Субботин сказал, что эта моя мысль – политически неправильная. Мол, что бы ни было, у всех нас счастливая судьба, ведь мы живем в стране социализма.
– Он думает, что у нас нет несчастливых людей? – спросила Галя.
– А кто его знает…
Галя украдкой посматривала на строгий Лешин профиль, над которым так неуместно торчал легкомысленный белесый чуб, выбившийся из-под лыжной шапки. Она подумала: «И весь он такой: умное, строгое в нем всегда рядом с легкомысленным, и никогда не знаешь, каким он будет через минуту». Только в том, что касалось их дружбы, их любви, Галя верила: он неизменно серьезен и чист в каждой своей мысли, в каждом поступке.
– Лешик, почему ты ничего не сказал в своей речи обо мне?
Он рассмеялся.
– У меня было и про тебя. Что встретил я тебя в форме комбрига, но что, мол, поскольку такой случай нетипичен, больше я ничего сказать об этой военной женщине не могу. В последнюю минуту передумал – решил, что ты обидишься.
– Вот уж нисколько… – засмеялась Галя. – А правда, Лешик, разве наша с тобой судьба тоже неизвестна?
– Абсолютно! – ответил он. – Что мы знаем? Только то, что мы, что бы ни случилось, будем вместе, то есть что наше личное счастье всегда будет с нами. Но это же еще не все?
– Но это и немало? – тоже спросила Галя.
– Ну а если война? – спросил Леша.
Галя удивленно посмотрела на него: до этого он никогда первый эту тему не затрагивал.
– Ты же сама научилась прыгать с парашютом, – продолжал Леша. – Скоро станешь радисткой, и ты понимаешь, что, когда война, человек себе не хозяин. Тебя пошлют в одно место, меня – в другое, и что с каждым из нас может там случиться, не знает даже товарищ Ворошилов.
– Мы можем попросить, чтобы нас послали вместе, – не очень уверенно сказала Галя.
– Не смеши меня, Галка. Война – это не туристский поход.
– Я буду писать тебе каждый, каждый день, – тихо сказала Галя. – А ты?
– Три раза в день, – так же тихо ответил он.
Когда они прошли половину Арбата, Галя сказала:
– Отец вчера говорил, что все войны до этого – только чепуховые репетиции. А теперь у наших дверей стоит главная война…