Кончина СССР. Что это было? - стр. 57

Потом, когда 21 августа начался разбор полетов, то тут уже вовсю работали бумагорезательные машины и печки, все это уничтожалось. Я могу признаться сейчас, что, например, по планам введения чрезвычайного положения в 1991 году летом я должен был стать Премьер-министром Латвийской ССР. Со мной об этом разговаривали, меня…

… готовили к этому – морально и управленчески…

Да. Но в июле 1990 года Горбачев, как всегда, ушел от принятия решения, все оттягивал. Силовики давили, а он постоянно уходил от ответа. Тут еще депутатский корпус. И я могу сказать, что осенью 1990 года я начал наступление на Горбачева и с трибуны требовал его отставки.

Да, я знаю. То была ваша инициатива, это известно.

Да. И вот дотянули до декабрьского 1990 года съезда народных депутатов СССР. Горбачев знал, готовилась резолюция Съезда о его отставке. В этой ситуации он вынужден был сказать: «Хорошо, начинаем действовать, и действовать начинаем в Прибалтике». Подготовился. В Вильнюс прибыла группа «Альфа»[37]. А на съезде провалилась идея с отставкой. Когда Горбачев увидел, что съезд его оставил на посту президента, он тут же в кусты.

Мы сидим в Риге, я – член Комитета национального спасения Латвии, Рубикс[38] – председатель Комитета национального спасения Латвии, сидим в кабинете, проводим заседание. При нас, членах Комитета национального спасения Латвии, Рубикс снимает трубку телефона, звонит на спецкоммутатор в Кремль и докладывает Горбачеву, что то-то делается, то-то происходит, так-то мы будем действовать. Мы слышим: да, правильно, действуйте, все хорошо, хорошо. На следующее утро я слышу по радио…

…союзное руководство не имеет к этому безобразию никакого отношения.

Вот как работала в тот момент система власти. Ну и что было в августе на даче у Горбачева? Я знаю, он решение действительно отказался принимать. Он боялся, сказал: «Я в отпуске, я больной. Ну, в общем, действуйте». И главное – как всегда, отсидеться. Гэкачеписты видят, что человек не принимает решения, но поддается влиянию. Значит, завтра приедет к нему Ельцин, он выслушает Ельцина и скажет: «Хорошо, действуйте от моего имени». Поэтому ему говорят: «Ладно, Михаил Сергеевич, мы отключаем тебе телефон, никого сюда не будем пускать». И поэтому, когда он строит из себя героя, который бросил им в лицо… Вы меня извините… Теперь он, правда, говорит немножко другие вещи, в последних своих интервью.

Я видел. Но вернемся к ГКЧП. Допустим, у них были сверстаны планы, допустим, они пытались их реализовать. Но почему же не сработали ключевые механизмы государственного управления?