Концерт для колобка с оркестром - стр. 16
Федор оказался умнее и сразу повел себя правильно. В Пырловке его не любят, но, похоже, мужику плевать на общественное мнение. Ужасно, конечно, что он поставил капкан, а потом устроил пожар, но, с другой стороны, деревенские первые решили взять канистру с бензином и спички и полезли на чужой участок.
– Дочери он тоже не имеет? И любовницы? – не успокаивалась я.
– Вроде нет, – сказала Лена, – хотя никто про него ничего толком не знает.
– Вилка! – закричала Томочка. – Я нашла ее! Смотри!
– Кого? – воскликнула я. – Милу?
– Какую Милу? – удивилась Тома. – Уборную, с унитазом. Иди скорей ко мне. Ей-богу, впервые подобное вижу!
Вспомнив далекое детство, я вылезла в окно и побежала на зов. Тамара стояла перед огромным, раскидистым кустом.
– И где туалет? – поинтересовалась я.
– Там, – подруга ткнула рукой в сторону буйнозеленого кустарника. – Видишь?
– Нет.
– И я сразу не приметила.
С этими словами Томочка аккуратно отвела в сторону несколько веток, и я выпучила глаза. Внутри куст напоминал шатер. В детстве мачеха Раиса отправила меня на все летние месяцы к своей матери в деревню. Старуха не была мне родной бабкой, но богом данную внучку не обижала, кормила чем могла, изредка мыла в бане и била прутом, если я не хотела помогать ей по хозяйству. Но, несмотря на то, что несколько лет подряд меня отправляли к ней, я никогда не таскала воду из колодца и не делала тяжелой работы. Была просто слишком маленькой, в мои обязанности входило полоть грядки и подметать избу, но и то и другое у меня выходило плохо. А когда я повзрослела, бабка умерла. Сейчас я понимаю, что старуха была мудрой, доброй женщиной – она приютила фактически чужого ребенка. Бабка даже пела мне иногда народные песни, с плохо понятными ребенку словами, ну что-то типа: «Налетели басурманы, всех казаков посжигали». Просто оторопь брала от подобной «филармонии», поэтому в детстве я бабку недолюбливала и боялась. Понимание того, что она для меня сделала, пришло позднее.
Так вот, у сортира во дворе бабки рос точь-в-точь такой же куст, как здесь, и мы с девчонками оборудовали в нем дом. У нас там стоял колченогий табурет, прикрытый куском клеенки, и громоздились охапки сена. Даже в сильный дождь под кустом было сухо. Мы валялись на «кроватях» и рассказывали друг другу страшные истории про красное пятно, черную руку, привидения и зубастых вампиров.
Было странно видеть сейчас такой же «шатер» на участке Ани. Только внутри не было табуретки и сена. Тут стоял… унитаз, слегка треснутый, с голубым пластмассовым кругом. На одной из веток была наколота порванная на куски газета.