Кому ты нужен - стр. 12
– Сам не знаю, шеф в ярости, – не открывая рта и не артикулируя слова губами, сказал адъютант.
Дальше, до самого кабинета, они шли молча. Брагин перебирал в памяти все свои косяки: их набиралось на пять расстрелов. Как говорится, как ни крути, а помирать надо. Сказка такая была. Отчего-то в детстве Брагин её любил. Точнее, Брагину нравилась реакция взрослых на то, как маленький Паша рассказывает про старика, который, пытаясь обмануть смерть, ложился на кровати то так, то эдак. Смерть придёт – а там, где должна была быть голова старика, лежат его ноги. Смерть уходит. На следующую ночь старик опять по-другому ложится. Короче, так замучил он свою Смерть, что та ему и говорит: «Ты как не крутись, а помирать надо». Странно, но Брагин не помнил, чем заканчивалась сказка: помер старик или все-таки выкрутился?
Адъютант открыл дверь, впустил Брагина и остался снаружи.
В кабинете за своим столом горой Джомолунгмой возвышался начальник Управления. Никто не знал, какого цвета крышка этого стола, потому что сам стол всегда, всегда, всегда, всегда был завален бумагами: справками, отчётами, доносами, сообщениями, приказами. Брагин стоял у дверей кабинета и ждал команды, потому что всё было не как всегда.
Начальник позвонил сам – это раз. Матерился так, что Брагин в его-то годы узнал пару новых оборотов, – это два. Приказал явиться немедленно – это три. Встречал и сопровождал адъютант – это четыре. Начальник не предлагает присесть – это пять. Сегодня вторник, и начальник в это время должен быть у министра – это шесть. Теория катастроф гласит, что семь сбоев в системе гарантируют поломку.
– Допрыгался? – зло спросил начальник.
Брагин, как выдающийся физиономист, понял, что злость начальника настоящая. Семь!
– Как ни крутись, а помирать надо? – спросил Брагин. Кивнул на красную папку, лежащую поверх вороха бумаг. – Что в приговоре? Можно узнать?
– Это – приказ. Но если желаешь называть его приговором – изволь. С завтрашнего дня переводишься на преподавательскую работу в Академию.
– Да ну на… – неожиданно даже для себя сказал Брагин.
– Вот тебе и «ну на…». Отвечайте по уставу, будьте так любезны, товарищ полковник!
Полковник Брагин был в гневе. На пике карьеры, когда всё только начинается, отправить боевого, заслуженного офицера на преподавательскую работу, где числятся только те, кто сами ничего не могут сделать?! Брагину хотелось рвать и метать, но он не рискнул рвать и метать в кабинете командира. Бывшего командира.
1.6.
В это самое солнечное утро, когда в Риге диверсант Томас Шишкинс получил новое задание, а в Москве полковника внешней разведки Брагина Пал Сергеича перевели на преподавательскую работу, здесь же, в Москве, в пятиместной палате трое пациентов ожидали утреннего обхода. И хотя каждый был занят своими делами, время от времени они переговаривались.