Комсомолец-6 и мамочки. Повести и рассказы о любви - стр. 21

А, может быть, попытаться разведку провести боем сегодня? Может быть в понятии моей мамы, что они «не серьезные» мне что-то всерьез понравится? Что-то такое, что знала или подозревала мама, но не знал я…

– Привет, соседки. Рад вас видеть. Что делаю? Да вот скучаю безбожно круглые сутки. Да еще надо немного позаниматься, а стимула нет. А что вы тут делаете, – особенно по вечерам?

– Почему тебя интересуют вечера?

– Знаете, когда еще нежаркое утро, то я провожу его у моря. Когда полуденная жара, то есть возможность позаниматься. А вечером… Словом, я здесь один, без друзей и подруг (на «подруг» я словно сделал особое ударение) и потому просто не на что деть время и умираю со скуки.

– Ну, со скуки мы вдвоем не умираем, – всегда есть о чем посудачить. А вот со спутником мужского пола было бы интереснее. Не возражаешь к нам присоединиться? И раз нет, то приходи после заката на танцплощадку местного санатория – там и потусуемся. А там посмотрим…

«…посмотрим, как карта ляжет, – мысленно продолжил я с улыбкой. – Ну или кто как ляжет.»

– – – – – – – – – – -

– Почему ты на каникулах дома нас избегал, – уже в танце спросила Глу.

Они обе были в тончайших и потому почти прозрачных сарафанах. Почти сразу Глу подхватила меня для танца, и потому Евгения была вынуждена отпустить мою приветствующую руку. А Глу вся горячим телом прижалась ко мне в танце и увела меня в центр толпы танцующих.

– Да нет, я никого не избегал. Просто я бегал весь день в поисках почти потерянных однокласников…

– …и одноклассниц, – рассмеялась дама.

– Да, и одноклассниц. Кого-то нашел, кого-то нет. А вечером по возвращении рассказывал родителям о своей жизни в вузе. Каникулы короткие, потому эти несколько дней пролетали вообще незаметно.

Она продолжала прижиматься всем телом и как-то даже просунуть свою ногу между моих ног.

Но рано или поздно танец заканчивается, и мы вернулись к скучающей Жене.

– Слушайте, – начала еще когда мы подходили, Женя. – Может быть сходим к нам в номер выпьем холодного вина?

Никто не был против, и мы пошли в номер. На вахте дежурной не было, и потому я прошел в корпус беспрепятственно и без лишних вопросов. В жарком номере Глу скинула сарафан и с изнеможением от жары упала на кровать.

– Кому вино, кому коньяк? – спросила Женя от холодильника.

Я выбрал вино и присосался к большому бокалу ледяного «Рислинга». Когда опрокинутый в потолок бокал уже закончился, Женя, заранее подкравшись сзади, опрокинула меня тоже на кровать и шутливо начала меня тормошить. А Глу погладила меня по бедру и почти сразу наткнулась на бугор у меня под брюками.