Комсомолец-5 и мамочки. Повести и рассказы о любви - стр. 20
– Еще! Глубже! Чаще! Сильнее! – она тараторила почти непрерывно, подмахивая мне тазом навстречу.
И ЗАРЕВЕЛА в голос.
– – – – – – – – – – – – – -
Я лежал на ней после этого прошедшего взрыва секса и эмоций, потом встал и допил холодный уже чай из чашки.
– Ты и с сыном?.. – начал я свой вопрос, но она меня перебила.
– На фото не сын. Это был соседский сын. Его мать померла несколько месяцев назад, а альбом случайно остался у меня. Я и решила его отдать ему после освобождения.
– Так ты с ним была в постели?
– Была, – она грустно потупилась. – Нам было хорошо, а его мать была против. Я ведь старше него практически в два раза. Вот она и… И ты на него на самом деле очень похож. И с постели тоже. И во мне тоже. И…
Я вернулся на диван и сел рядом. Закрыл ей рот поцелуем и оторвался только чтобы спросить.
– У тебя кровать в спальне широкая?
– Да, а что?
– Пошли туда, а то на этом чертовом диване тесно и неудобно, – сказал я, и мы пошли в спальню…
Утро после праздника
Я позвонил в дверь соседки Таисии и, когда вошел, то забыл зачем пришел. За столом на кухне сидела какая-то кикимора, а не соседка.
Мадам была похожа на свалявшуюся швабру над помятым лицом.
Не, ну, я всё понимаю, когда с утра так тяжело вставать и нет сил проснуться и хотя бы расчесаться. Но не так же!
– Заходи, Гусар. Что хотел? – она со страдальческим лицом смотрела на меня и поддерживала голову руками.
– У Вас входная дверь не заперта. Что-то случилось?
– Знаешь анекдот со словами «лучше бы я умер вчера»?
Дневник американца. "Вчера пил с русскими. Чуть не умер! Сегодня опохмелялся с ними же. Лучше бы я умер вчера.
Из интернета
– Так ты похмелялась вчера?
– Нет, – ее рука «поскользнулась», и тетя Тася чуть не упала лицом на стол. – Мы только разминались с подружками. Ну, напробовались…
– Водка есть? – спросил я и направился к холодильнику.
И точно! На дверце стояла не початая бутылка водки. Холодная, прозрачная, «потеющая» на воздухе на столе.
– Ой, я на нее даже смотреть не могу, – взвыла соседка, которую начали мучить рвотные позывы.
– Ладно, иди раздевайся и ложись в постель.
– Как это раздевайся? Ты с ума сошел? Ты понимаешь, что я в матери тебе гожусь! – она запричитала как девственница после дефлорации без ее согласия.
– Да не шурши, тетя Тася, – я сходил в прихожую и запер входную дверь на все замки и запоры. – Буду оказывать первую медицинскую помощь. Раз в тебя не лезет водка внутрь, то буду втирать ее в кожу. И платок мне дай носовой. Да не кружевной, а полотняный. Руки вытирать.
Когда я пришел в ее спальню, то она стояла буквой «Г» и упором на руки около кровати. Явно не соображая, что делать теперь. Пришлось аккуратно снять с нее халатик, маечку и трусы. В этой позе она была особенно колоритна без трусов.