Комплект книг: Дух времени. Введение в Третью мировую войну / Четвертая мировая война. Будущее уже рядом / Складка времени. Сущность и критерии - стр. 48
Причём эта агрессивность – поскольку вся наша жизнь теперь как на ладони, под прицелом видеокамер – не остаётся внутри цифровой среды, а выплёскивается за её пределы в реальный – офлайновый – мир. Анонимная по сути цифровая толпа превратилась в «Большого брата», который следит за тобой денно и нощно.
«Можно было бы ожидать, что университеты, традиционно считающие себя бастионом свободной дискуссии, станут центрами противодействия новой нетерпимости, – задаётся вопросом британский философ, профессор Эксетерского университета Эдвард Скидельский, один из немногих на Западе, кто решился говорить о набирающих силу деструктивных тенденциях. – Однако вместо этого они возглавили движение по распространению и продвижению концепции „приятия“. Сегодня, например, большая часть британских университетов разделяет представления о гендерной идентичности, согласно которым „быть“ мужчиной или женщиной – значит „осознавать себя“ мужчиной или женщиной, вне зависимости от анатомии или от мнения других людей. Любой, кто рискнет подвергнуть сомнению – даже в рамках философской дискуссии – это довольно спорное с научной точки зрения мнение, автоматически становится трансфобом, а значит, по существу, уголовным преступником. Диссиденты из числа студентов и преподавателей становятся объектом служебных расследований и цензурирования и порой вынуждены покинуть учебное заведение.
Неудивительно, что многие предпочитают молчать. В университетах царит атмосфера страха и унижения. Один из профессоров, осмелившийся выступить с критикой господствующей идеологии, рассказывает, что друзья и коллеги начали сторониться его, опасаясь, что их репутация будет испорчена из-за знакомства с диссидентом. Другой учёный признавал, что его пугает сама возможность возникновения дискуссии. Конечно, „чёрный воронок“ пока ещё не приезжает ни за кем в предрассветный час. Пока нет. Но основной принцип тоталитаризма уже восторжествовал: сегодня в британских университетах гендерный волюнтаризм является догматом. Точно так же, как в советской системе образования был догматом диалектический материализм. […]
Тоталитаризм не умер. Его наследников – детей, внуков и правнуков – выдают общие фамильные черты: узость мышления и косноязычие. Вопрос только в том, сможет ли какое-либо из современных тоталитарных движений получить поддержку, достаточную для того, чтобы построить тоталитарный режим в полном смысле, с полноценным аппаратом принуждения».
Глава пятая. Атомизированность «новой власти»
Один человек собирается перейти мостик, то есть сблизиться с другим человеком, как вдруг тот, другой, предлагает ему сделать как раз то, что он уже собирается делать. И вот теперь первый не может сделать шаг, потому что это будет выглядеть, словно он подчиняется другому, – власть оказывается преградой на пути к сближению.