Комната снов. Автобиография Дэвида Линча - стр. 33
На следующих выходных после нашего знакомства Тоби Килер отвел меня в студию своего отца, на тот момент у Бушнелла была невероятная студия в Джорджтауне. Я видел ее всего раз, а затем узнал, что он перебрался из Джорджтауна в Александрию, где снял целое здание. Я тоже хотел свою студию, и Бушнелл предложил мне снять комнату у него. Я обсудил это с отцом, и он сказал: «Я заплачу половину, но только если ты найдешь работу и будешь оплачивать другую половину». Так я устроился в аптечный магазин «Гертерс» и развозил лекарства на красно-белом джипе. Это был открытый джип с механической коробкой передач. Поверить не могу, что занимался этим. Мне необходимо было выяснять адреса людей и развозить им лекарства, а это была большая ответственность. По выходным я иногда подрабатывал в табачном отделе «Гертерс». В те времена к Бушнеллу часто заходили модели-натурщики, и я часто наблюдал за тем, как он их рисует, и рисовал сам, а Бушнелл постоянно пил кофе. Парень по имени Билл Лэй хотел работать со мной в одной комнате, но пропал.
Джек начал работать в моей комнате у Бушнелла, но она была слишком тесной для нас двоих, и мы переехали в студию над обувным магазином. Нашу квартирную хозяйку звали миссис Марсиетт, и у нее не было зубов. Она очень много на нас жаловалась: «Я не собираюсь всю ночь жечь свет для двух бродячих котов; уберитесь; мне дурно; я не знаю, почему сдаю комнату вам» – она всегда была рядом. Когда я включал свет в своей комнате хотя бы на секунду, видел полчища тараканов, которые моментально разбегались. Это место кишело тараканами, но у Джека и у меня были комнаты, и у нас была кухня, и здесь было очень здорово рисовать.
На чердаке надо мной и Джеком жил парень, которого звали Радио. Мы с ним познакомились. Он был горбат и взбирался по этим действительно узким ступенькам, ведущим к деревянной двери с висячим замком. За этой дверью была его комната. Радио не мог похвастаться достаточным количеством зубов, а по его комнате было разбросано порядка пятидесяти порножурналов, плита, на которой он готовил стейки – просто стейки, и дешевый крепкий ликер. Он работал телефонистом в цирке: путешествовал по городам, опережая свой цирк, звонил богатым предпринимателям и просил их пожертвовать деньги неимущим детям на цирк. Труппа снимала комнату неизвестно где, и всего в цирке имелось двенадцать телефонов, за каждым из которых сидели ребята и совершали звонки. Вот это схема.
В цирк отправляли от силы один автобус с детьми, а остальное прикарманивали. Радио говорил: «Меня зовут Радио, потому что меня нельзя выключить». У нас с Джеком был телефон, и однажды ночью он спустился к нам и спросил, мог ли он им воспользоваться. Мы сказали: «Конечно, Радио», и он подошел к маленькому столику со стоявшим на нем дисковым телефоном. Его рука начинает набирать номер, и номер набирается в одну секунду. Я никогда не видел, чтобы кто-то так набирал. Как будто он положил на диск все пальцы сразу и через долю секунды уже разговаривал с кем-то на том конце провода. Если бы вы закрыли глаза, то услышали бы высокодуховного святого, который рассказывает об этих несчастных детях. Радио был невероятен.