Комната для трех девушек - стр. 24
Заказав мясное рагу и пиво, друзья расположились за столиком возле витражного окна, и Виктор, выразив в который раз сожаление о том, что не может покурить, а на летней террасе расположиться не получится, потому что идет дождь, начал рассказывать о своей любви к актрисе.
– Отправил ей букет роз, розовых роз, шикарный букет, ну и вложил ей туда, понятное дело, открытку, мол, каждый день думаю только о вас…
– Куда отправил-то? Прямо домой?
– Нет. Это раньше я отправлял их по адресу, не зная, что в ее квартире временно проживает ее сестра, а сама Лидия находится на съемках в Подмосковье. Они в деревне сейчас как раз снимают какой-то сериал, и она там играет тоже, между прочим, актрису, в которую влюбился какой-то там энкавэдэшник. Ну, репрессии разные, аресты, все это на фоне красивой природы. Просто актриса эта живет типа на даче вместе с семьей, няней там… История о том, как этот влюбленный в нее энкавэдэшник постепенно своей любовью разрушает всю эту семью, как арестовывает всех подряд, как издевается над парнем, который любит героиню Лидии.
Там, в деревне этой, развернули целый киношный городок с декорациями, вагончиками. Да-да, и у Лидочки есть свой актерский вагон, красивый такой, с теплой водой, туалетом. Я провел там двое суток, снимал комнату у одной женщины в деревне, чтобы все выяснить, где ночует Лидия, чтобы видеть ее…
– А она знает о твоем существовании?
Принесли пиво, ледяное, в запотевших бокалах, Гоша принялся жадно пить.
– Конечно! Я ей не только букеты присылаю. То ягоды в корзинке оставлю возле вагончика, то закажу фрукты экзотические целую коробку. На прошлой неделе, когда похолодало, я набрался смелости и постучал вечером в вагончик. Видел, что там свет горит, силуэт ее за занавеской видел. Короче, она открыла, и я протянул ей пакет. А там – плед. Настоящий шерстяной плед из новозеландской шерсти. Красно-синий, в клетку, очень красивый и дорогущий.
– А она?
– Думаю, она была не одна…
И проронив это, Виктор даже зажмурился, понимая, что проговорился, что, озвучив чистую правду, которая доставляла ему нестерпимую боль, как бы увеличил ее и сделал свидетелем своих страданий теперь еще и Гошу.
– Понятно… Спасибо, – Георгий кивнул официантке, поставившей перед ними тарелки с дымящимся рагу. Официантка ушла, он добавил, глядя себе в тарелку: – Не обращай внимания. Это нормально, что она спит с продюсером. У нее работа такая.
– Да, тебе хорошо об этом говорить, это же со мной происходит, а не с тобой… – Виктор поджал губы, задумался.
– И что с пледом? Она вышла? Забрала?