Кометы падающей свет - стр. 22

─ И что же делать?

─ Пытаться вычислить автора. Впрочем, я объяснил большому боссу, даже, если мы изымем все носители, не факт, что данное видео не останется в одном из виртуальных хранилищ.

─ Так какой выход?

Охранник подмигнул.

─ Бежать. Менять имя, фамилию, дату рождения, и молиться, чтобы длинные руки Седого не достали тебя в благодатной долине Нила.

Я надулась.

─ Тебе бы всё шутить. А как выпутаться из всего этого? Способ есть?

Валерка тут же стал серьёзным.

─ Если мы найдём, на какой адрес транслировалась запись, можно запустить хитрую программку. Малюсенький вирус минут за пять сожрёт и инфу, и все хвосты, и шлейфы.

Я в этом ничего не понимала.

─ Так чего же не запускаете?

Мой новый друг пожал плечами.

─ Отследить адрес пока не удаётся. Ребята уже сорок часов пытаются. Толку ноль.

Что ж, в этом деле я была бесполезна, как грелка в июльский зной. Оставалось одно ─ надеяться, что всё закончится благополучно.

Всю ночь я не спала, прислушивалась, что творится в комнате мамы, но там царила гнетущая тишина. Третьи сутки моя мать не выходила из собственного заточения. Мне так не хватало её, той, какую я знала когда-то, нежной, заботливой, терпеливой. Я уже и не помнила, когда мама улыбалась в последний раз, когда была счастлива, когда все мы были счастливы. Неуверенность, взращённая в ней моим дедом в юности, пустила корни в зрелом возрасте, которые, подпитываемые алкоголем, обросли мхом обид и подозрений. Чувство, что теперь я стала врагом под номером один, не покидало ни на минуту. Но сейчас от меня ничего не зависело. Решив попросить у отчима телефон лечащего врача, я забылась тяжёлым сном.

─ Мадам! Вам пора принимать лекарства!

Надо же, а ведь я заснула. Но события прошлых лет пронеслись передо мной так ярко, точно всё это случилось вчера.

─ Мадам! Ваши лекарства! ─ Филиппинка Мари, моя новая горничная, сносно говорила по-французски. Это стало решающим фактором в одобрении её кандидатуры. Последний год я жила отшельницей, не наносила никому визитов, и никого не принимала. Моей единственной собеседницей стала тихая, как вода в бухте, Мари, да Майкл, звонивший для моральной поддержки.

Кстати, вот и он!

Трубка на столе завибрировала, и откуда-то издалека, с другого конца света, донёсся знакомый голос, полный бодрости и оптимизма.

─ Привет, детка!

Я рассмеялась.

─ Только у тебя хватает смелости называть меня столь фамильярно.

─ Думаю, на правах старого друга, мне это позволено.

Отодвинув горсть пилюль, я подошла к окну и взглянула на бухту. Вид моря успокаивал.

─ Как дела в Австралии?